– Еще бы.

– Мария сказала, что ее вернула к жизни колдунья. Должно быть, это дело рук Гексы. Что может быть хуже, чем вернуть мужчине подругу в тот самый момент, когда он решил жить дальше? А что касается меня, то нет лучше способа сделать мне больно: сначала отнять у меня родителей, а потом мужчину, которого люблю.

– Да, именно так она и действует.

– Если мне удастся ее убить, что будет дальше? Мир изменится?

– Если ты освободишь столько душ, – заметила Элиана, – то на сегодня этого уже достаточно. Но если Гексу не остановить, она будет делаться день ото дня все могущественнее. Затем наступит время, когда она весь мир повергнет в несчастья. И тогда на земле наступит ад.

– А если уничтожить Гексу, то как распределятся силы между Гекатой и Гелой?

– Возможно, этот баланс уже нарушен, потому что Гекса – больше не богиня. И говорят даже, что Гела уже не такая великодушная, как была.

Марикета сделала длинный выдох и задумалась, не придется ли ей в будущем сражаться с Гелой. Или, может, ее пугала мысль, что главные подвиги в своей жизни ей придется совершить в возрасте двадцати трех лет?

– С чего мне начинать?

– Лучше спроси об этом зеркало. Представь любое из тех, что видела однажды, и перед тобой появится его точная копия.

Марикета представила старинное овальное зеркало в дубовой раме на стойке. И зеркало тотчас появилось.

– Мне стать перед ним?

– Да, только будь осторожна, – посоветовала Элиана. – Знание заразительно и обладает могучей силой. Ты обретешь понимание, которого нет ни у одного смертного. Если почувствуешь, что слишком глубоко погрузилась, должна будешь вернуться.

Марикета кивнула и посмотрела на зеркало. Красивое стекло.

Ее глаза вспыхнули, отражая зеркальную поверхность, уходящую в бесконечность. Больше не будет скучных вопросов и ответов. Знания, заклинания и магия потекли в нее рекой, становясь ее частью.

Это было ни с чем не сравнимое ощущение, но ей хотелось узнать только одно: как убить колдунью?

– Все стоишь на улице, – сказала Мария, подойдя к Бауэну. – Пытаешься уловить ее запах?

– Хочу знать, в безопасности ли она.

Бауэн только что вернулся после очередной неудачной попытки обнаружить местонахождение Марикеты. Как ни странно, но ведьмы ее сообщества позволили ему приходить в Андуан, когда заблагорассудится. Но никто не мог сказать ему, как ее найти.

Бауэн обратил внимание на то, что невооруженному глазу «Дом ведьм» представлялся милым особняком, окруженным яблоневым садом с удивительно зелеными листьями и множеством летающих бабочек.

Но стоило прищуриться хотя бы на секунду, и взгляду являлась совершенно иная картина. От горячих камней полуразрушенного здания поднимались испарения. Вокруг сгнившей балюстрады вились змеи. Вот таким был истинный Андуан – дом Марикеты.

– Ты такой несчастный, Бауэн. Мне ясно, что она тебя околдовала. Удивительно, что тебя это не волнует.

– Мария, годы после твоей смерти были… тяжелыми.

– Я знаю. Но хочу забыть о том времени и смотреть в будущее. Мне нужны новые впечатления. Мои последние воспоминания связаны с моей смертью. И она была ужасной. Но знаешь, я тебя не виню.

«Тогда зачем об этом говорить?» – подумал он и вспыхнул. Раньше она никогда его так не раздражала. Все в ней было другим, не таким, как у ведьмы.

– Я многое вижу теперь иначе. Я хочу понять твой образ жизни. Хочу родить тебе детей, ведь ты всегда мечтал об этом.

– Что изменилось?

– Я была чрезмерно эгоистичной раньше, о чем очень сожалею. Смерть показала мне истинные приоритеты. Я хочу создавать жизнь. – Она робко ему улыбнулась. – С тобой.

Вот она, Мария, здесь, с ним, о чем он так долго молил богов. Все имевшиеся с ней проблемы, казалось, исчезли. И она была не ведьмой невероятного могущества, а нежной феей, воплощавшей в себе то, о чем он всегда мечтал.

И Бауэн совсем даже не был уверен в том, что ведьма примет его назад. Они спорили с ней до авиакатастрофы и не пришли к соглашению.

Но теперь все это не имело значения.

Не имело значения и то, была ли ведьма на самом деле его парой или не была… потому что то, что он чувствовал к ней, было сильнее физического влечения… Он ее любил.

Впервые за бесконечное одинокое существование Бауэн испытал любовь.

Мари было стыдно сознавать, что, несмотря на то, что судьбы земли и тысяч страждущих душ, в том числе ее родителей, зависели от того, сумеет ли она победить Гексу, она не могла выкинуть из головы Бауэна.