– Давай дальше.

– Лампы так ярко горели…

– Опять ты про лампы!

Комаров вытер вспотевшее лицо и скривился, словно вот-вот собирался заплакать.

– Дальше… Дальше мы оружие на боевой взвод поставили… – Он снова замолчал.

– Хорошо, поставили. Потом?

– Давлетшин говорит: «Он где-то здесь прячется…» Начали искать.

– Ну-ну?!

– Так ведь все равно никто не верит! Говорят, пьяный был, все выдумал. Ладно, скажу! Мы правда выпили. Поллитру на троих. Ну и что?! Все пьют! На дежурстве всегда пьют…

– Ты этого мне не говорил. Запомни, дурень! Или погон хочешь лишиться?

– Да что мне погоны?! Уеду обратно в деревню…

– А прописка?

Комаров снова замолчал. Лицо его еще больше сморщилось, и крупные слезы полились из глаз.

– Ну вот, – упавшим голосом проговорил Илья, – приехали.

– А вы бы сами… – шмыгая носом, забормотал Комаров, – вы бы сами такое перенесли. Да еще никто не верит. Говорят, напился как свинья… бредишь.

– Успокойся, Рудольф, – участливо сказал Осипов, – мы тебе верим, рассказывай.

Комаров некоторое время сопел и размазывал по лицу слезы.

– Тут он как выскочит! – наконец произнес он. – Медведь! Откуда взялся, не знаю. Ей-богу, не знаю! Огромный, страшный. Ну очень большой. Я медведей видел в цирке и в зоопарке тоже. Так этот не в пример больше. Чудовище. Я со страху и про пистолет забыл, а Давлетшин начал стрелять. Только ему нипочем. Бросился на Рашида и давай мять. Как куклу… – Комарова передернуло. – Ну… Ну и все.

– А потом?

– Убежал он. Словно сквозь землю провалился. Я вот думаю…

– Что ты думаешь?

– А может, и не медведь это?

– А кто?

– Не знаю. Может, нечистая сила.

– Ладно, Комаров, можешь идти, – устало проговорил Илья.

– А что со мной будет?

– Разберутся. Если подтвердится, я думаю, ничего страшного не будет. Давлетшин очнется, расскажет…

– Только бы очнулся!

– И что ты на все это скажешь? – спросил Илья, когда Комарова увели.

– Поехали в музей, – вместо ответа предложил Осипов.

В музее царила паника. Дверь долго не открывали, и только вид красной книжицы подействовал словно заклинание. Дубовая створка растворилась, и они вошли в святилище.

– Вы кто такие, товарищи? – подозрительно спросил смуглолицый носатый человек средних лет в массивных черепаховых очках.

– Старший следователь уголовного розыска города Москвы Безменов, – церемонно представился Илья, протягивая удостоверение, – а этот товарищ со мной.

Носатый долго изучал документ, потом грустно вздохнул и назвал себя:

– Исаак Аркадьевич Рубинштейн, заведующий отделом древних цивилизаций Востока. А ваши товарищи уже были утром, – осторожно сказал он.

– Знаю, – строго ответил Илья, – но преступление достаточно серьезное и требует дополнительных сил для его раскрытия.

Осипов про себя усмехнулся вычурности фразы, но внешне остался совершенно серьезен.

– Да уж! – сказал Рубинштейн. – Свалились на нашу голову. – Кто именно свалился, он не объяснил, но чувствовалось, что имеется в виду именно милиция. – Пойдемте, товарищи.

По дороге им встретились несколько женщин с перепуганными лицами. Передвигались они почему-то исключительно бегом.

– Вот здесь, – показал Рубинштейн очерченный мелом силуэт на полу, – здесь она и лежала, Марья Ивановна. Здесь ее настигла подлая рука убийцы. Золотая была старушка.

– Почему вор залез именно к вам? – поинтересовался Осипов.

Рубинштейн пожал плечами:

– Ума не приложу! У нас нет ничего ценного. То есть с точки зрения науки у нас все ценное, даже бесценное, – поправился он, – но с точки зрения вора… Здесь нет ни золота, ни драгоценностей. Даже серебра и то нет. Это не Эрмитаж, не Оружейная палата.

– Так-таки ничего и нет? – усомнился Безменов.

– Повторяю, собрания уникальны, но продать похищенное в нашей стране вор бы не смог. Если только какому-нибудь фанатику-коллекционеру. Да и то вряд ли. Вещи слишком хорошо известны, занесены в каталоги. Немыслимо!

– А если он действительно действовал по заказу, как вы говорите, фанатика?

– Очень мало вероятно. Как вы понимаете, я знаю большинство немногочисленных коллекционеров восточных древностей. Все они очень порядочные люди. На такое они не способны. А за рубеж вывезти подобные экспонаты практически невозможно.

– Что же все-таки похищено?

– Вы знаете, мы до сих пор не можем установить. Пойдемте, посмотрите сами.

В хранилище царил полнейший хаос. Все было разбросано, перевернуто, полки опрокинуты. Создавалось впечатление, что кто-то нарочно устроил весь этот разгром.