— Я согласен, отвечал лицедей

— Согласны, отвечали женщины

— Нам остается бросить жребий, чтобы разделить секундантов.

Он достал из кармана портсигар. Чет или нечет. Выбрали. Швея была секундантом лицедея, лебядь — щеголя. Мужчины встали и спустились с террасы, отдав нужные распоряжения. Женщины остались за столом.

— Они с ума сошли, сказала лебядь. Устраивать поединки когда в эту историю замешаны все сразу. И ведь это может кончиться совсем плохо. Лицедей — старый стрелок, а щеголь ни черта в этом деле не понимает. Я не хочу, чтобы щеголь был убит.

— Это я не хочу, чтобы щеголь был убит, отозвалась швея.

— Ваше желание не исключает моего

— Но только я имею право интересоваться судьбой щеголя.

— Только вы. После всех разоблачений сделанных вами же, я думаю, что вы лучше бы сделали, если бы об этом ничего не говорили.

— Я бы ничего не говорила на вашем месте, после того, как вы сознались, что поехать утром в лабораторию вас побудило не беспокойство за щеголя, а беспокойство за умницу. Причем тут щеголь

— Вы слишком много берете на себя, швея.

— Больше вас и по праву. Моя дружба со щеголем дает мне на это право. Что вы хотите. Вы пытаетесь отнять у меня друга, как пытались недавно уже это сделать

— Я отнимаю у вас. Я ничего и никого у вас не отнимаю. Я думаю просто, что он принадлежит мне, а не вам.

— Мы спросим его, швея

— Но мы уже спрашивали, и разговоры ни к чему не приводят, отозвалась швея.

— Но как нам быть с поединком

— Его надо отменить

— Но тогда они отменят нас как секундантов, что не помешает им драться

— Нужно помешать им драться, возразила лебядь

— Я предлагаю выбирать условия, по которым их поединок будет безопасен

— Да это лучше, согласилась лебядь

— Вы правы мы поставим их на сто шагов. Я думаю, что лицедей никак не попадет с такого расстояния.

— Я даже думаю, поспешила лебядь, что мы можем не класть пуль в дуло. Пускай стреляют холостыми зарядами.

— Я не согласна, отвечала швея, я хочу чтобы щеголь убил лицедея.

Лебядь была изумлена, но она себе сразу не поверила.

— Вы шутите конечно

— Нисколько, и я считаю вашу идею прекрасной, а мою глупой. Мы положим пулю только в дуло щеголя и поставим их драться с пяти шагов!

— Я протестую против этого

— Какое вам дело, чего ради вы оберегаете лицедея. Вы его должны также ненавидеть как и я.

— Но за что

— За то, что он друг щеголя, ответила швея.

Таким образом мы находим выход из положения, добавила она.

Она была непреклонна. Она сумеет теперь отомстить лицедею за встречу сегодня у него, за все горе и беспокойство которое она пережила при встрече с лебядью. С лебядью она сумеет договориться, это женские счеты, простые и понятные. Но с лицедеем.

— Вы не помните, обратилась она к насупившейся лебяди, подробности нашей встречи сегодня утром. Вы помните, как тяжело и больно сделалось мне от ваших слов. Вы знаете, что я была у лицедея. Я пережила позор, которого не хочу вновь. И я не хочу покушений на щеголя. Лицедей должен быть убит.

— Я протестую, воспрянула лебядь. Я тоже хочу быть искренней. Конечно, щеголь мой друг, но вы правы, говоря что имеете больше прав на него. Действительно, чувства мои к умнице сильнее и я беспокоилась за нее. Но поэтому то я протестую и предлагаю вам обратное. Я хочу, чтобы щеголь был убит.

Она вдруг бросилась на шею швее. — Умоляю, сделайте так, чтобы щеголь был убит. У нас не будет тогда раздора с вами. Положите пулю в дуло лицедея и пусть они дерутся с трех шагов. Пощадите меня.

За перилами террасы виднелись фигуры лицедея и щеголя разгуливавших по дорожке и оживленно беседовавших.

— Я вас уважаю и ценю вашу дружбу. Но я нахожу положение безвыходным и думаю что поединок это действительно единственное к чему мы можем прибегнуть — говорил щеголь.

— Я не возражаю вашей решимости. Я с вами согласен, отвечал лицедей, подождем пока привезут пистолеты.

— Этого мало, лицедей, вашей решимости и решимости моей, но я хочу еще, чтобы вы со мной согласились, что другого выхода у меня нет, у нас нет вернее.

— Я по существу не должен был говорить с вами, сказал лицедей, но если мы настаиваем, то я могу тебе сказать, что ваше решение вздорно, так как оно ничего не решает.

— Как не решает.

— Очень просто. Если я буду вычеркнут из списка действующих лиц, то ни отношения твои к кожуху, к швее, к лебяди, к своей жене и к разстриге и к умнице не исчезнут. Поэтому все это не упростится и не изменится. Если же будете убиты вы, то мой друг, не исчезнут ни мои отношения с кожухом, с разстригой, с женщинами и не будет вас, чтобы эти отношения уравновешивать. Но если вы настаиваете, то конечно мы будем драться. То же самое я думаю о столкновении со всеми остальными мужчинами.