Они сидели довольные, взбодренные возвращенные. Теперь они вернулись к тому состоянию, в котором были несколько минут назад. Неприятные обстоятельства прошли.

Щеголь смотрел на швею с восхищением. Сегодня она была так замечательна и то, что взбудоражена делало ее еще более такой. Вознесенный глядел он на нее пристально и вперившись. Брал ее руку и опять смотрел и рассматривал и весь жил, пока млела и горела и сгорала и цвела цвела.

Они позвали лакея и заказали еду. Вопрос о вине посеял раздоры Хама и Иафета или еще кого то. Швея хотела вина как, а щеголь настаивал. Наконец они согласились, уступая друг другу и примиряясь. Было так хорошо здесь одним заключенным.

Их недолгий мир был нарушен появлением лебяди. Она вышла на террасу вся гневная. Хлопая крыльями, бросилась на щеголя заклевать.

Это вы причина всех этих историй и несчастий. Из-за вас я подверглась стольким неприятностям. Как вам не стыдно. Она не выдержала и сев, заплакала.

Щеголь отодвинулся и молчал. Молчала швея. Протестовать против этого у них уже не было сил.

Они висели на волоске, не замечая этого. И волосок опять оборвался. Потерянные на поиски друг друга минуты были потеряны навсегда. Одна глава отошла, настала другая.

Лебядь ревела белугой. Вы отняли у меня мужа и крутите и вертите. Как вам не стыдно. Вы заехали к нему в бюро, наговорили кучу глупостей и увезли его. Куда вы дели его потом. Где мой муж. Что вы с ним сделали. Где мой муж, отдайте мне кожуха, я требую, отдайте мне его. Где он, где мой муж, муж достойный уважения, а не такой прощелыга как вы.

Щеголь протестовал.

Вы расстроены, я это понимаю, но зачем вы меня обвиняете во всем этом. Я заехал к вашему мужу, чтобы с ним поговорить об историях, которыми кишит наша жизнь. Но он меня встретил черт знает как, кричал на меня, сердился и повез с собой. Когда жены приехали сюда он оставил меня одного и сам исчез неизвестно куда, почему и зачем и с кем. Я просидел здесь вечность и потом уехал к себе. С той поры я не видел кожуха и ничего о нем не знаю.

С кем он мог уехать, если вы приехали с ним, и чтобы вы не знали с кем он уехал. Как вам не стыдно, щеголь. Из-за вас я страдаю с сегодняшнего утра, из-за вас вся эта история, вся эта канитель, все эти слезы, все это беспокойство, а вы сидите как ни в чем не бывало тут и благодушествуете, пока люди, брошенные вами в этот смерч, кружатся по городу теряя из-за центробежной силы частицу души и благополучия. Как гнусно, нехорошо играть так с нами и затевать эту карусель, когда вы в стороне. Горе мне.

Бедная — раздался голос швеи.

Щеголь видел как сидели две женщины друг против друга, смотря друг на друга с нескрываемым презрением и ненавистью. Что они могут сделать, драться, таскать дружка дружку за волосы, бить, царапать, увечить.

Он пытался предотвратить грозу.

Вы все преувеличиваете, друзья. И мою роль также. Я ничего во всем этом не значу, я нуль, ничтожество так себе, переменная, случайное обстоятельство. Не придавайте мне никакого значения.

Я вам никакого значения и не придаю, отрезала лебядь. Не придаю потому, что пока я раненая страдаю тоскую мучусь, пока я мечусь из-за вас, пока карусель вертится, вы сидите здесь благодушествуя с женщиной, которая все эти козни подстроила, чтобы оторвать вас от меня, чтобы лишить меня вас, чтобы устранить меня. И вместо моей защиты вы переходите в ее лагерь, вы отнявший у меня мужа и отнимающий самого себя. Но я вас не отдам, слышите.

— А вот что, заинтересовалась швея, оказывается у вас есть какие то права на щеголя. Я этого не знала. Но ведь в таком случае не я, а вы интриганка. Вы поступили со мной восхитительно.

— Вы желаете укрыться за словами.

— Нисколько. Слушайте щеголь об этой женщине. Это вам очень полезно знать. Полтора часа назад, когда я покидала мой дом, я встретила у подъезда лебядь. Интригуя

— Неправда

— Интригуя

— Неправда

— Интригуя

— Неправда

— А я говорю вам, что вы интригуя...

— Бросьте швея, вашу собеседницу зовут лебядь, а не интригуя. Это не то же самое, заметил щеголь.

— Хорошо. Лебядь

— Не интригуя

— Лебядь, не интригуя, а просто так удивилась, что вас нет со мной и сказала это таким голосом и с такими подробностями, что я не могла не заволноваться. Я знала, что это неправда, что вы не должны были быть со мной, но слова лебяди испугали меня. И я поехала к лицедею.

— Я вам ничего не сказала такого. Но вы намекая

— Нет неправда

— Намекая

— Нет неправда

— Господи, опять тоже история. Причем тут намекая и вся эта страсть к ложному классицизму.

— Ну хорошо, вы мне сказали что щеголь должен был встретиться с умницей. Это было неправдой. Вместо щеголя я нашла разстригу.

— Но ведь вас беспокоил не щеголь, а умница.

Не умница а щеголь. И вы не должны были быть утром с умницей, щеголь.

— Я совершенно не знаю, должен был я или нет. Я ничего не знаю.

— Вы, швея, послали меня к умнице и заставили потом сидеть в лесу. Здесь я дождалась вашей жены, которая повезла меня домой к себе завтракать. Но прождав ее тщетно, я ее не дождалась. Куда она исчезла, я не знаю. Так же как вы не знаете, куда делся мой муж. Я подозреваю вас, швея.