— Это была женская рок-группа конца девяностых годов. Не суперзвезды, но какая-то известность у них тогда была.

— Значит, сатанинская секта лесбиянок, играющих хард-рок, — сделал вывод Ханс Фасте.

— Ладно, хватит болтать чепуху! — оборвал их Бублански. — Хассе, вы с Куртом выясните, кто состоял в группе «Персты дьявола», и поговорите с ними. Есть у Саландер еще другие знакомые?

— Не много, за исключением ее прежнего опекуна Хольгера Пальмгрена. Но он лежит в больнице для хроников после удара и действительно очень болен. Если уж быть честным, то я не могу сказать, что обнаружил у нее круг знакомых. В общем, не нашли мы ни места, где живет Саландер, ни записной книжки с адресами, но близких знакомых у нее, по-видимому, нет совсем.

— Не может ведь человек бродить в человеческом обществе как привидение, не оставляя никаких следов! Что мы думаем о Микаэле Блумквисте?

— Мы не устанавливали за ним настоящей слежки, однако наведывались к нему на выходных, — сказал Фасте. — На тот случай, если вдруг там объявится Саландер. После работы он отправился домой, а в выходные, по всей видимости, не покидал квартиру.

— Мне трудно представить себе, чтобы он имел какое-то отношение к убийству, — сказала Соня Мудиг. — Все, что он говорил, получило подтверждение, и он может доказать свое алиби на тот вечер.

— Но он знаком с Саландер. Он связующее звено между нею и убитыми в Энскеде. Кроме того, мы имеем его показания о том, что двое мужчин совершили нападение на Саландер за две недели до убийства. Что нам об этом думать? — спросил Бублански.

— Кроме Блумквиста, нет ни одного свидетеля, который видел бы то нападение, если только оно действительно имело место, — сказал Фасте.

— Ты считаешь, что Блумквист все выдумал или соврал?

— Не знаю. Но вся эта история похожа на вымысел. Чтобы здоровый мужик не смог справиться с девчонкой, которая весит сорок килограмм!

— Зачем Блумквисту лгать?

— Возможно, чтобы отвлечь внимание от Саландер.

— Но все это не складывается в общую картину. Ведь Блумквист выдвигает версию, согласно которой пара в Энскеде была убита из-за книжки, написанной Дагом Свенссоном.

— Чушь! — бросил Фасте. — Это сделала Саландер. Зачем кому-то убивать ее опекуна, если он хочет заставить молчать Дага Свенссона? И кто это… полицейский, что ли?

— Если Блумквист открыто выступит со своей версией, у нас начнется свистопляска вокруг «полицейского следа», его начнут находить где угодно, — сказал Курт Свенссон.

Все закивали.

— О'кей, — произнесла Соня Мудиг. — Так почему же она застрелила Бьюрмана?

— И что означает татуировка? — добавил Бублански, показывая на фотографию живота Бьюрмана, где ясно виднелась надпись: Я — САДИСТСКАЯ СВИНЬЯ, ПОДОНОК И НАСИЛЬНИК.

Вся группа погрузилась в молчание.

— Что говорят доктора? — спросил Боман.

— Татуировка сделана два-три года назад. Это устанавливают в связи с состоянием кровоснабжения кожи, — пояснила Соня Мудиг.

— Вероятно, можно предположить, что Бьюрман не сам себе это наколол.

— Тату-салонов, конечно, достаточно, но вряд ли любители татуировок часто делают себе подобные надписи.

Соня Мудиг подняла руку:

— Патологоанатом говорит, что татуировка выполнена ужасно, что, кстати, я и сама вижу невооруженным взглядом. Это значит, что к ней приложил руку полный дилетант. Игла проникала в кожу на разную глубину, и это очень крупная татуировка на очень чувствительном участке тела. В общем, это была, вероятно, очень болезненная процедура, которую можно приравнять к причинению тяжких телесных повреждений.

— А между тем Бьюрман не заявлял об этом в полицию, — сказал Фасте.

— Я бы тоже не побежал с заявлением в полицию, если бы на моем животе вытатуировали такую этикетку, — добавил Курт Свенссон.

— У меня есть кое-что еще в связи с этим, — снова заговорила Соня Мудиг. — Между прочим, это может служить подкреплением того, что говорит надпись, — что Бьюрман был свиньей и садистом.

Она раскрыла папку с отпечатанными фотографиями и передала ее по кругу.

— Я распечатала только один образчик. А выловила я это у Бьюрмана в одной из папок его жесткого диска. Это картинки, скаченные из Интернета. В компьютере у него таких шедевров еще около двух тысяч.

Фасте присвистнул и показал всем фотографию женщины, жестоко связанной в очень неудобной позе.

— Это скорее уж что-то во вкусе «Домино фэшн» или «Перстов дьявола», — прокомментировал он.

Бублански раздраженно отмахнулся и велел ему заткнуться.

— И как же это надо понимать? — спросил Боман.

— Возраст татуировки примерно два года, — сказал Бублански. — Именно тогда Бьюрман внезапно заболел. Ни патологоанатом, ни медицинская карточка Бьюрмана не отметили у него никаких серьезных болезней, кроме высокого давления. Так что можно предположить, что между этими событиями есть какая-то связь.