Я спрятался в большой ящик, туда складывали метелки и совки. В этом ящике я сидел скрючившись, крышка была закрыта, но все было видно в щелку между досками.

Света говорила:

–  Коля! Коля! Ищи Колю.

И Барри забегал по тропинке, нашел мой след, сразу побежал к ящику, встал на него ногами и залаял.

Он бегал, высунув язык, громко дышал, а изо рта у него шел пар.

Потом он увидел большую лужу и стал из нее пить.

А с языка у него падали тяжелые капли.

–  Это любимая его лужа, он из нее всегда пьет, когда бегает по парку, - сказала Света.

А потом мы перевели его через дорогу и я пошел домой.

–  Приходи завтра играть, - сказала Света. Я шел домой и пел разные веселые песни.

Гриша Алексеенко уже вернулся от бабушки из деревни, а я все был в городе.

Мы решили сделать большой корабль и отправить его в плавание по Балтийскому морю.

Этот корабль мы уже давно собирались начать. Нашли хорошую доску около забора, кусок жести для киля.

А я взял у мамы рукав от старого плаща «болонья», из него можно было сделать непромокаемый парус.

Погода была такая теплая, что и в куртке стало жарко.

Гриша вынес из квартиры ножовку, топорики, два ножа; мы все разложили около его дома на скамейке и работали часа два.

Разные люди к нам подходили, интересовались, чем это мы занимаемся, давали полезные советы, а один принес даже медные гвозди, чтобы ими украсить палубу. Ведь железные - заржавеют после дня плавания, а медные долго будут красивыми.

Через несколько дней корабль мы построили. И мачты закрепили, чтобы они не шатались даже при штормовом ветре. И паруса пришили.

Потом мы испытали корабль в ванне. В ванне было ему тесно: он за две секунды проходил всю свободную воду, когда мы начинали дуть в паруса.

В корабле был один секрет. Мы сделали как бы трюм, а туда вложили записку:

«Всех, кто найдет этот корабль в Балтийском море или в Атлантическом океане, просим написать нам по адресу…»

И дальше были наши адреса и наши подписи: «Ученики 4-го «а» класса 105-й школы Алексеенко Григорий и Кольцов Николай».

Эту записку мы завернули в алюминиевую фольгу, фольгу - в полиэтилен, а полиэтилен - снова в фольгу. И закрепили в трюме.

На другой день мы вместе с Гришиным братом-десятиклассником поехали на Кировские острова.

Гриша взял с собой бинокль. Это был настоящий военный бинокль, его Гришин дедушка привез с фронта как трофей.

У бинокля и краска была обтерта, а на коричневом кожаном футляре даже дырка от пули. Та пуля пробила футляр насквозь, пробила шинель Гришиного деда, а самого деда только поцарапала.

На Кировских островах было пусто, не то что по воскресеньям. Только матери катали в колясках детей да женщины высаживали в клумбы цветы из низких ящиков с рассадой.

Мы втроем дошли до Стрелки, туда, где стоят львы с каменными шарами. Там мы сошли по ступенькам вниз и Торжественно спустили наш корабль.

Он сразу заколыхался на волне, потом задул ветер - и корабль быстро понесся в сторону моря.

Мы долго наблюдали за ним в бинокль.

Простыми, невооруженными глазами его уже было не видно.

Рядом с нами на ступеньках около каменных львов собрались люди и тоже стали смотреть в ту сторону, куда глядели мы. Некоторые просили у нас бинокль и разглядывали корабль.

Потом корабль совсем скрылся за волнами.

А через несколько дней я поехал в лагерь.

Мы приехали на вокзал почти на час раньше и сначала сидели на скамейке, ели мороженое.

Потом пошли искать, где собирается наш лагерь.

–  Ты, главное, не ходи без разрешения купаться, - советовала мне мама.
– А если кто задираться начнет - дай сдачи. Я знаю, иногда в коллективе встречаются такие хулиганы, которые всех себе подчинить хотят, так ты им не подчиняйся.

У начала платформы стояли родители и дети. Человек в физкультурном костюме держал флажок.

–  Это наш лагерь, - сказала мама и пошла отмечать меня в списке.

Вдруг в стороне я увидел огромную собаку. И сразу понял, что это - Барри.