— Я-я-яааа, — заблеял "великий и непобедимый" Слэг вмиг теряя все краски с лица, и превращаясь в собственное гипсовое изображение. — Да-а-а, сэр.

При виде столь печальной картины, д'Аранж невольно сбавил резкость тона. Именно такого эффекта он и добивался, но смотреть на перепуганного до полусмерти молодого чародея, ему было неприятно. Если помните, Лорд-Протектор с уважением относился к авторитету и самомнению членов касты магов, впрочем, не только их, но и представителей практически всех слоев общества, и считал недостойным себя подвергать людей излишним унижениям.

— Второе… Да вы присаживайтесь. Собственно, что вы так волнуетесь, ведь я же не сказал, что это произойдет уже сейчас. Я не питаю по отношению к вам агрессивные намерения. Я сказал, что проблемы вероятны, но ведь я не говорил, что они обязательны. А это огромная разница.

— Д-д-да, сэр, — закивал Слэг. — Я-я-я п-п-поннннял, сэр. Кккак ссскажете сэр.

Д'Аранж задумчиво оглядел своего «протеже» и печально вздохнул. Да, переборщил он с началом, здорово переборщил. Как бы сейчас Слэга удар не хватил, ну или он заикой на нервной почве не остался.

— Вот, — волшебник протянул пленнику бокал с особым, травяным настоем. — Выпейте, это успокаивающее.

Хрусталь бокала мелко зазвенел о зубы Слэга, когда тот поспешил выполнить повеление владыки Парка. Впрочем, звон продолжался недолго, зелье подействовало.

— Полагаю, — заметил это д'Аранж, — теперь мы можем поговорить откровенно.

— Так точно, сэр, — проявив почти военную выправку, гаркнул пленник. — Как вам будет угодно, сэр.

— Ну-ну, — пробормотал д'Аранж, отмечая про себя, насколько выгодно отличается ненавязчивый армейский стиль Марисабель, от этих безвкусных солдафонских выходок. — Пожалуй, совершенно незачем так кричать.

— Так точно, сэр, — преданно смотрел ему в глаза сорганазельский колдун. — Истинная правда, совершенно незачем.

Похоже было, что знакомство накоротке с воинскими порядками эскорта смерти, на пользу ему не пошло. Или он всегда был таким, э-э-э простым?

— Хорошо, — кивнул д'Аранж. — Итак, на чем мы остановились? Кажется на том, что вы целиком в моей власти?

Слэг мимолетно сморгнул, и еще преданней, до полного остекленения взора, уставился д'Аранжу в переносицу.

— Из чего следует, — продолжал старый волшебник, про себя подумав, не пересаливает ли, как бы тот опять не стал заикаться, — что предпринимать что-либо, что может прийтись мне не по вкусу, вам не следует. Я доступно объясняю?

— Да, сэр, — прошептал Слэг с натугой. — Абсолютно доступно, сэр.

— Вот и хорошо. Главное же сейчас для вас, это отвечать на те вопросы, которые я задам. Запомните, отвечать честно, я сумею отличить правду от лжи, и ничего не утаивать. Это я тоже смогу определить.

— Да, сэр.

— Хорошо, — снова кивнул д'Аранж, посчитав, что теперь сможет получить от хозяина носатой "адской гончей" ответы на все интересующие темы.

Чародей не лгал и даже не преувеличивал, когда утверждал что владеет средствами, позволяющими ему надежно устанавливать, где истина, а где нет, однако средства эти были достаточно сложны и приготовить их можно было лишь за гораздо больший срок, чем тот что был сейчас в его распоряжении. Поэтому ему пришлось довольствоваться лишь теми методами допроса которые, в принципе, доступны каждому. Пытки д'Аранж считал проявлениями варварства, но давления непосредственно на психику он не чурался.

У инквизиторов, часто попадающих в двусмысленные положения, когда надо и информацию от подозреваемого получить, и нельзя нанести ему увечий, существует особая метода. Согласно ей один инквизитор разыгрывал роль отвязного психа, человека настолько увлеченного своей работой, что ничего другого и признавать не желает, в то время как другой неожиданно принимал сторону пытаемого. Разумеется понарошку. Этот второй заступался за арестованного, ограждал его от напарника изувера и доверительно советовал давать показания. Такой технологии часто вполне достаточно, что бы сломить волю любого даже очень крепкого и ранее не склонного к сотрудничеству человека. Д'Аранж ухитрился совместить в одном лице обе роли, «плохого» и «хорошего» инквизитора, а заодно и роль строгого, но справедливого, судии.

— Теперь вам, уважаемый, придется все-все мне рассказать… как вы до этого докатились? Как вам это удалось?

— Что именно? — не понял Слэг, внутренне опять напрягаясь от недоброго предчувствия.

Список его преступлений еще не пополнился ничем таким уж масштабным, однако, мелких пакостей у него хватало. Вот только про что конкретно спрашивает этот могущественный маг?

Д'Аранж нахмурился. Кажется, он совершил ошибку, ведь Слэг мог быть и непричастным к побегу хоботуна.

— Расскажите мне про вашего зверя, — попросил он.

— А он не мой, — быстро ответил молодой колдун.

— А вот этого не надо, — мягко, но непреклонно предупредил д'Аранж. — Я точно знаю, что он ваш. На нем был маяк, а ставили его вы.

— Маяк мой, — согласился Слэг. — Но сам Гончий — собственность департамента разведки Сорганазеллы. Откуда они его достали, я не знаю. Честно.

— Хмм. Так значит. И то, как он сумел проскользнуть в вентиляцию, вам тоже не известно? — задумался д'Аранж… задумался настолько, что не заметил, как выдал пленнику важную информацию. И как у того при этом загорелись глаза. — Тогда расскажите, зачем вы здесь? С какой целью? Одним словом, все что известно.