И свиньи чей сосок похож на мочку уха

Вороны тильдами простертые скользят

Едва роняя тень над рожью золотистой

Вблизи местечек где все хижины нечисты

И совы мертвые распространяют смрад

Мои скитания Печалей нет печальней

И пальцев остовы ощерившие ель

С дороги сбился я запутав снов кудель

И ельник часто мне служил опочивальней

Но томным вечером я наконец вступил

Во град представший мне при звоне колокольном

И жало похоти вдруг сделалось безбольным

И я входя толпу зевак благословил

Над трюфлевидными я хохотал дворцами

О город синими прогалинами весь

Изрытый Все мои желанья тают здесь

Скуфьей прогнав мигрень я завладел сердцами

258

Да все они пришли покаяться в грехах

И Диамантою Луизой Зелотидой

Я в ризу святости с простой простясь хламидой

Отныне облачен Ты знаешь все монах

Воскликнули они Отшельник нелюдимый

Возлюбленный прости нам тяжкие грехи

Читай в сердцах покрой любимые грехи

И поцелуев мед несказанно сладимый

И отпускаю я пурпурные как кровь

Грехи волшебницы блудницы поэтессы

И духа моего не искушают бесы

Когда любовников объятья вижу вновь

Мне ничего уже не надо только взоры

Усталых глаз забыть дрожащий сад

Где красные кусты смородины хрипят

И дышат лютостью святою пассифлоры

254. ПЕРЕСЕЛЕНЕЦ С ЛЕНДОР-РОУДА

В витрине увидав последней моды крик

Вошел он с улицы к портному Поставщик

Двора лишь только что в порыве вдохновенном

Отрезал головы нарядным манекенам

Толпа людских теней смесь равнодушных лиц

Влачилась по земле любовью не согрета

Лишь руки к небесам к озерам горним света

Взмывали иногда как стая белых птиц

В Америку меня увозит завтра стимер

Я никогда не возвращусь

Нажившись в прериях лирических чтоб мимо

Любимых мест тащить слепую тень как груз

Пусть возвращаются из Индии солдаты

На бирже распродав златых плевков слюну

Одетый щеголем я наконец усну

Под деревом где спят в ветвях арагуаты

259

Примерив тщательно сюртук жилет штаны

(Не вытребованный за смертью неким пэром

Заказ) он приобрел костюм за полцены

И облачась в него стал впрямь миллионером

А на улице годы

Проходили степенно

Глядя на манекены

Жертвы ветреной моды

Дни втиснутые в год тянулись вереницей

Кровавых пятниц и унылых похорон

Дождливые когда избитый дьяволицей

Любовник слезы льет на серый небосклон

Прибыв в осенний порт с листвой неверно-тусклой

Когда листвою рук там вечер шелестел

Он вынес чемодан на палубу и грустно

Присел

Дул океанский ветр и в каждом резком звуке

Угрозы слал ему играя в волосах

Переселенцы вдаль протягивали руки

И новой родины склонясь лобзали прах

Он всматривался в порт уже совсем безмолвный

И в горизонт где стыл над пароходом дым

Чуть видимый букет одолевая волны

Покрыл весь океан цветением своим

Ему хотелось бы в ином дельфиньем мире

Как славу разыграть разросшийся букет

Но память ткала ткань и вскоре

Прожитой жизни горький след

Он в каждом узнавал узоре

Желая утопить как вшей

Ткачих пытающих нас и на смертном ложе

Он обручил себя как дожи

При выкриках сирен взыскующих мужей

260

Вздувайся же в ночи о море где акулы

До утренней зари завистливо глядят

На трупы дней что жрет вся свора звезд под гулы

Сшибающихся волн и всплеск последних клятв

255. МУЗЫКАНТ ИЗ СЕН-МЕРРИ

Я вправе наконец приветствовать людей мне неизвестных

Они мимоидя скопляются вдали

Меж тем как все что там я вижу незнакомо

И не слабее их надежда чем моя

Я не пою наш мир ни прочие светила

Пою возможности свои за рубежом его и всех светил

Пою веселье быть бродягой вплоть до смерти подзаборной

О двадцать первое число О май тринадцатого года

Харон и вы кликуши Сен-Мерри

Мильоны мух почуяли роскошную поживу