Шрифт:
Да, перед войной многие работали много — в том числе и Тимошенко с Жуковым. Но в чём же сказались результаты этой работы сразу после 22 июня 1941 года? Результаты работы Сталина к 22 июня 1941 года были налицо: мощный промышленный и оборонный потенциал России, обеспечивающий перспективы своего развития, а также мощная — в принципе — и неплохо оснащённая, с отличными перспективами развития Красная Армия…
Наконец, результатом деятельности большевика Сталина стали не менее тридцати-сорока миллионов новых, преданных России и Советской власти граждан, которые с началом войны быстро и сознательно перешли на военный режим жизни.
А каковы результаты работы НКО и Генштаба? Стоящие крыло к крылу — как на параде — сотни боевых самолётов, разбомблённые на земле в первые же часы войны? Лишённые боевого управления соединения? Отсутствие устойчивой радиосвязи даже в звене «фронт-армия», не говоря уже о звене «корпус—дивизия» и тем более «дивизия — полк»?
Неужели армейское руководство не смогло бы в последние предвоенные годы — если бы сознавало всю важность задачи — обеспечить войска парой тысяч надёжных радиостанций с достаточным радиусом действия? Но это Сталин мог ещё в 1934 году беспокоиться об установке раций на боевые самолёты, а, скажем, Тухачевский даже в 1937 году видел перспективный вариант связи на поле боя в… посыльных собаках.
Подобной, оторванной от реальных нужд дня, «Тухачевской отрыжкой» часть руководства РККА страдала не только в 1941-м, но даже в 1942 году. И с началом войны Сталин неожиданно столкнулся с необходимостью всё более переводить линии и чисто военного управления на себя…
И тут, конечно, не обошлось без накладок… Но была ли в том вина Сталина? В начале «хрущёвского» марта 1964 года маршал Жуков утверждал именно это, написав в письме В.Д. Соколову:
«До 10 июля Главкомом и Председателем Ставки был ТИМОШЕНКО, но это был юридический Главком. А фактический ГК был СТАЛИН. Без утверждения СТАЛИНА ТИМОШЕНКО не имел возможности отдать войскам какое-либо принципиальное распоряжение. СТАЛИН ежечасно (выделение везде моё. — С.К.)вмешивался в ход событий, в работу Главкома, по несколько раз на день вызывал Главкома ТИМОШЕНКО и меня в Кремль, страшно нервничал, бранился и всем этим только дезорганизовал и без того недостаточно организованную работу Главного командования в осложнившейся обстановке…»
Уважаемый Георгий Константинович не мог знать в 1964 году, что в 2008 году издательство «Новый хронограф» тиражом в 350 (триста пятьдесят) экземпляров издаст «Тетради (журналы) записей лиц, принятых И.В. Сталиным (в Кремле. — С.К.)»в 1924–1953 годах», извлечения из которых в 1995 году обнародовал генерал Горьков.
В «кремлёвском журнале» фиксировались даже пятиминутные визиты, и вот сводка данных по пребыванию Тимошенко и (или) Жукова в Кремле у Сталина с 22 июня по 10 июля 1941 года:
22 июня: Тимошенко, Жуков — вход в 5.45, выход в 8.30.
23 июня: Тимошенко — вход в 3.30, выход в 6.10; вход в 18.59, выход в 20.45; вход в 23.55, выход в 0.55.
24 июня: Тимошенко — вход в 17.30, выход в 20.55
25 июня: Тимошенко — вход в 1.40, выход в 5.50; вход в 20.20, выход в 24.00
26 июня: Тимошенко — вход в 13.00, выход в 16.10 и вход в 21.00, выход в 22.00; Жуков — вход в 15.00, выход в 16.10 и вход в 21.00, выход в 22.00.
27 июня: Тимошенко, Жуков — вход в 21.30, выход в 23.00.
28 июня: Тимошенко, Жуков — вход в 21.30, выход в 23.10.
29 июня и 30 июня приёма не было.
01 июля: Тимошенко, Жуков — вход в 16.50, выход в 19.00.
02 июля: Тимошенко, Жуков — не были.
03 июля: Тимошенко, Жуков — не были
04 июля: Жуков — вход в 18.55, выход в 20.10.
05 июля: Жуков — вход в 14.30, выход в 15.30.
06 июля: Жуков — вход в 22.35, выход в 01.40.
07 июля: Тимошенко, Жуков — не были.
08 июля: Тимошенко, Жуков — не были.
9 июля приёма не было
10 июля: Тимошенко, Жуков — не были.
И снова в кремлёвском кабинете Сталина Жуков появляется лишь 17 июля, а Тимошенко (вместе с Жуковым) — 18 июля, что, конечно, не означает, что новый Верховный Главнокомандующий целую неделю не встречался со своими заместителями — просто Сталин в эти дни сам много времени проводил в Ставке.
Эта внешне скупая хронология на самом деле очень красноречива и драматична. В самые первые дни Сталин вместе с рядом членов политического руководства (Молотовым, Берией, Маленковым и другими) принимает доклады двух своих ближайших тогда военных сотрудников — Тимошенко и Жукова и порой подолгу обсуждает с ними ситуацию. При этом Сталин «дёргает» сразу двоих, Тимошенко и Жукова, более раза в день лишь 26 июня, что и понятно — к тому дню стал ясен масштаб катастрофы, но ещё было неясно, как ей противодействовать. Тут и сам задёргаешься, и других «дёрнешь»…
К началу июля 1941 года управление начинает налаживаться, и Сталин — временно оставив войну в основном на Тимошенко и Жукова, как-то «расшивает» внешнеполитические проблемы, принимая 8-го и 10-го июля английского посла Криппса (Сталин примет его ещё и 12 июля, а затем наступит перерыв до 21 июля)…
Однако никаких «…по несколько раз на день», не говоря уже о «ежечасно…», на самом деле, как мы видим, не было. Так несколько строчек из письменного свидетельства такого, казалось бы, авторитетного участника событий, как маршал Жуков, полностью искажают картину сути и характера деятельности Сталина в начальный период войны.
Причём с вечера 22 июня 1941 года по вторую половину дня 26 июня 1941 года Жуков вообще не имел возможности непосредственно наблюдать работу Сталина, потому что не позднее 16.00 22 июня он получил указание Сталина вылететь в Киев и оттуда с Хрущёвым выехать в штаб Юго-Западного фронта для выяснения обстановки, оставив в Генштабе за себя Ватутина. В своих мемуарах Георгий Константинович этот момент излагает тоже искажённо — мол, Сталин дал ему указание по телефону «приблизительно» в 13 часов, а «минут через 40» Жуков был уже в воздухе. На деле Жуков в 14.00 22 июня 1941 года вошёл вместе с Тимошенко в кабинет Сталина и вышел оттуда лишь в 16.00 — надо полагать, для того, чтобы сразу же ехать на аэродром.