Впрочем, как только жрец отвернулся, Викаима тут же позабыла о своих кудряшках. Потому что за лесом зеленых мантий теперь можно было разглядеть несколько черных. Ловцы.

Девушка сделала шаг вперед, собираясь рассмотреть таинственных гостей поближе, и тут же почувствовала на запястье чужие пальцы.

— Туда нельзя! Разве ты забыла? — раздался над ее ухом встревоженный шепот.

— Я только чуть-чуть! — она просительно уставилась на своего спутника.

Младший жрец Эвенгир смущенно кашлянул и поспешно отпустил ее руку.

— Но ведь нельзя же! Я и так нарушил правила, проведя тебя сюда без разрешения, а ты прямо к Ловцам лезешь… Вдруг как они разозлятся?

Викаима с явным разочарованием вздохнула. Эвенгир был прав. Ее любопытство никогда не доводило до добра. Если бы она вела себя прилично и достойно, уже могла бы претендовать на мантию жрицы, а так… Как минимум еще год в послушницах — и это в самом лучшем случае.

Но глаза ее, не желая слышать доводов разума, то и дело возвращались к темным силуэтам в центре зала. Безликие, с ног до головы закутанные в мешковатые плащи, с черными шальрами на плечах, с зажатыми в руках витыми посохами — они походили друг на друга, как тени. И белая фигура на их фоне показалась Викаиме каким-то обманом зрения.

— Кто это? — ошеломленно выдохнула девушка.

Эвенгир проследил за ее взглядом и поморщился.

— Одиннадцатый Ловец. Хеан.

— А почему он одет не по правилам? И голова у него не бритая!

— Это долго объяснять. И тут неподходящее место для такой беседы, — попытался унять ее жрец.

Викаима, несомненно, спросила бы еще что-нибудь, но Ловец, почувствовав взгляд, резко развернулся — и она ахнула. Глаза у него были красные, будто залитые кровью. И эти глаза уставились прямо на нее, заставляя сердце испуганно затрепетать в груди.

Девушка нервно вцепилась в руку жреца, невольно прижимаясь к нему всем телом, словно в поисках защиты от кровавого взгляда. Она была настолько напугана, что даже не заметила, как покраснел и смутился Эвенгир.

А Ловец все не отводил глаз, и по губам у него растекалась усмешка, такая же холодная, как и его немигающий взгляд. Так на Викаиму никто и никогда не смотрел. Этот взгляд безжалостным скальпелем разрезал на кусочки, выворачивая душу наизнанку и изучая самые потаенные уголки. Она хотела отвернуться, хотела прервать странную пытку, но взгляд против воли оставался прикованным к белому лицу.

Девушка сглотнула и сделала крошечный шаг назад. Ноги дрожали и не желали слушаться. Ловец прижал к груди руку и склонил голову, обозначая поклон. А в следующий миг его заслонили фигуры в черном — и непонятное оцепенение исчезло.

Викаима потерла озябшие руки, пытаясь прийти в себя. Настроение как-то резко испортилось, и даже возможность посмотреть на церемонию открытия Совета казалась совершенно не привлекательной.

— Я хочу уйти… — с трудом выдавила она пересохшими губами.

— Хорошо, — с явным облегчением согласился жрец. — Я провожу тебя.

Девушка повернулась к выходу, но едва сделала пару шагов, как виски заломило от боли, а мир вокруг вдруг поплыл, смешиваясь в путаницу разноцветных пятен. Она покачнулась, снова хватаясь за жреца.

— Викаима, ты сегодня чересчур странная… — озадаченно заметил тот. — Ты не больна?

— Д-да… наверное… — солгала девушка.

Путь до кельи показался ей неправдоподобно длинным. И чужим. Привычные коридоры погрузились в странный полумрак, сквозь который едва-едва проникали огоньки развешенных по стенам светильников. В воздухе витали запахи сырости и болотных топей. То и дело чудилось, что мимо проносятся какие-то серые призраки, обдавая ее морозным дыханием.

Викаима вздрагивала, когда рядом мелькала очередная тень, и косилась на спокойно шагавшего рядом провожатого.

— Ты ничего необычного не замечаешь? — наконец не выдержала она.

Эвенгир остановился, аккуратно коснулся кончиками пальцев ее лба.

— Жар, как я и думал… Тебе необходимо прилечь и отдохнуть. Я позову твою наставницу.

— Ты уходишь? — растерялась она. — Но ты же обещал меня проводить…

Жрец сочувственно покачал головой.

— Неужели все так плохо? Ты же перед своей кельей.

Викаима уставилась на покрытую паутиной дверь. Тронула ручку. Серебристые нити дрогнули — и осыпались вниз, истаивая без следа. Девушка облизнула губы и шагнула внутрь, стараясь дышать ровно и спокойно. Если у нее жар, неудивительно, что ее преследуют кошмары. Незачем поднимать крик и пугать Эвенгира.

И видения словно испугались ее решимости. Снова взвихрилась круговерть цветных пятен — и привычный мир вернулся, словно и не было ничего.

Викаима вздохнула и сделала несколько шагов по маленькой комнатке, обнимая себя руками. Окно было распахнуто настежь, пропуская внутрь потоки теплого летнего солнца, но девушку ощутимо знобило. Где-то в глубине сердца замер осколок льда, никак не желавший таять.