— Ясно, — подытожил Александр. — Значит, вы его недолюбливаете?

— Нет, я бы не был столь категоричным... Скорей, подполковник Чернов еще не понял, чего от него все ждут, не влился в коллектив. Это вопрос времени... А пока он для всех — чужак, вот и все.

— Немой скоро будет в России?

– Паром прибывает во Владик через четверо суток.

— Я тоже хочу домой! Давайте побыстрей поднимем этот чертов груз! — внес свежее предложение Веня. — Кстати, а куда мы его денем? На этот счет есть какие-нибудь новые инструкции?

— Есть, но говорить о них пока рано.

— Не темни, майор.

— Ладно... Груз надо будет доставить в определенную точку, там его у нас заберут.

— И все?

— И все.

— А где эта точка?

— Когда я ем, я глух и нем, — отшутился Егор, давая тем самым понять, что тема закрыта.

Козлов вернулся быстро, минут через двадцать. Об этом событии торжественно возвестил автомобильный гудок.

Все посмотрели в окно. Митяй запирал дверцу синего аппарата, на поверку оказавшегося новеньким «мицубиси».

— Готово! — отрапортовал он.

— Ты точно взял то, что нужно? — строго спросил Егор,

— Обижаешь, командир. Все в полном ажуре, — не моргнув глазом ответил Митяй.

— Ну, тогда поехали.

Егору стало плохо, когда выехали за пределы Фукусимы. Майор побледнел, как-то весь, скуксился, на его лбу выступила испарина.

— Это мидии... — простонал он, хватая воздух ртом. — Черт бы их побрал... Был ведь душок, а я внимания не обратил... Вы-то как?

— Вроде нормально, — пожал плечами Турецкий.

— А у меня желудок крепкий и неприхотливый, — Кирюха гордо похлопал себя по пузу, — Могу хоть крысу дохлую сожрать, и ничего! А однажды, представляете, один мой друган таракана поймал и в котлету мою засунул...

— Замолчи, умоляю! — взмолился Егор.

— Пойди продрещись... — великодушно предложил Митяй. — Мы обождем. Тут, кстати, на заднем сиденье газетенка завалялась...

— Я не люблю вот так, под деревом...

— Чё, никогда в пионерлагере в поход не ходил? — удивился Кирюха.

— Какой пионерлагерь? Я до двенадцати лет с родителями во Франции жил...

— Гляди ты! — присвистнул Сотников. — А мы с раннего детства привыкли на природе облегчаться.

— Не обращай на меня внимания, скоро пройдет...

Но желудочный недуг не проходил, а, наоборот, усиливался, напоминая о себе громким тревожным урчанием. Егору все-таки пришлось позабыть о своем европейском воспитании. Он выскочил из автомобиля и, разминая на ходу газету, бросился в лесок.

— Нормальные были мидии, — глядя ему вслед, проговорил Кирюха, — странно

Александр происходящему оценок не давал. Он знал в себе это свойство — вдруг как бы замирать, застывать, обездвиживаться. В эти моменты он впитывал, как губка, как телеман, который смотрит все подряд, лишь бы мелькало. А потом вдруг раз — и понимал, в чем дело.

Егор отсутствовал не меньше часа. Наконец он появился за деревьями. Шел, немного пошатываясь и бережно придерживая рукой живот.

— Видать, серьезно нашего командира прижучило, — прыснул Веня. — Ничего, это полезно. Может, хоть помолчит немного...

Майор тяжело опустился на сиденье, оглядел ребят мутноватым взглядом и извиняющимся тоном произнес:

— Семеро одного не ждут...

— С каждым может случиться, — успокоил его Александр. — Тебе сейчас вздремнуть не мешало бы.

— Да-да, вздремну... — и Егор прикрыл глаза. Уголок губ у него подрагивал.

В Сатаку, небольшой прибрежный городок, прибыли засветло, но долго не могли отыскать мотель с романтичным названием «Одинокий путник», в котором был забронирован номер. Поселиться в другом месте не представлялось возможным: в Сатаке проходил какой-то международный музыкальный фестиваль и все гостиницы были забиты туристами-меломанами. Позже выяснилось, что искомый Мотель находился под самым носом, они просто бестолково кружили вокруг него по узким извилистым улочкам.

У «Одинокого путника» было одно большое преимущество перед большинством других мотелей: к нему были подведены горячая вода и канализация, и это не могло не радовать новых постояльцев.

Номер был таким просторным, что в нем хоть десять человек могли разместиться, не причиняя друг другу никаких неудобств. Из широких окон открывался прекрасный вид: низовье города утопало в бурной зелени кипарисов, а за ним до самого горизонта простирался сизый океан, вздыбленный волнами-барашками. Казалось, что сюда, на северо-запад Японии, вопреки всем природным законам, совсем недавно пришла весна...