Когда же на площадке вокруг бассейна зажглись фонари, она взглянула на часы на руке адвоката.

— Мне пора пойти переодеться, — сказала она, — и ехать на студию.

— Зачем переодеваться? — игриво спросил адвокат. — В таком виде ты произведешь настоящий фурор! — Но Хелен встала с шезлонга, смеясь, бросила пустую банку из-под пива ему на колени и, обойдя бассейн, направилась к лестнице.

Поднявшись на второй балкон, она услышала приглушенный телефонный звонок и прибавила шаг. Дверь в квартиру была незаперта, так что домой она попала без задержки. Однако едва она коснулась трубки, как звонки прекратились.

— Похоже, в последнее время это уже становится традицией, — вслух сказала Хелен самой себе. — Ладно, кому нужно перезвонят еще раз. А может быть, это была Эльза, и мне просто повезло, что я не успела поднять трубку.

— А ты что, никогда не запираешь дверь? — раздался голос у нее за спиной.

Вздрогнув и похолодев от неожиданности, Хелен развернулась и в следующий момент вздохнула с облегчением, узнав человека, сидевшего в кресле, и ее боевой пол пошел на убыль.

— А… Колли! Ты меня до смерти напугал. Что ты здесь делаешь?

— Жду тебя. — Он уже успел переодеться, и теперь на нем были брюки и спортивная рубашка. Все еще мокрые волосы были зачесаны на лоб. — Что-то ты задержалась. Я уже начал волноваться, не случилось ли чего с тобой.

— Я просто отдыхала и, кстати, довольно неплохо провела время, — сдержанно сказала Хелен. Она прошла через гостиную и включила светильник рядом с диваном. — А ты вроде бы собирался сегодня на свидание. Что, уже передумал?

— У меня еще уйма времени, — ответил Колли. — Свидание в восемь. Вот я и подумал, что, может быть, лучше сперва объяснить тебе, что я тут делаю.

— В этом нет необходимости, — ответила Хелен. — Нас с тобой ничего не связывает, так что ты имеешь полное право ходить на свидание к кому захочешь.

— Верно, — согласился Колли. Он встал и развернул кресло так, что теперь оно отрезало путь к двери. — Присядь, Хелен. Вот здесь, на диване. А теперь что касается моего свидания…

— Я же уже сказала тебе, — перебила его Хелен, — меня это не интересует.

— Не перебивай. Я слышал, что ты сказала мне. Просто дело в том, что я собираюсь проделать со своей девушкой на этом свидании одну очень интересную вещь. Я собираюсь убить ее.

— Ты… ты… что собираешься сделать? — Она была уверена, что ослышалась, хотя, с другой стороны, его слова прозвучали довольно отчетливо. Она тупо уставилась на него. — Если тебе вздумалось пошутить, то это совсем не смешно.

— Конечно не смешно. — На лице Колли застыло выражение полного безразличия. — В убийстве нет ничего смешного, вне зависимости от того, как убивать человека, пулей, бомбой, гранатой или голыми руками. Если твоя машина сбила кого-то, например, маленького мальчика, возвращавшегося домой на велосипеде, то это тоже совсем не смешно, во всяком случае, для самого малыша. И его семьи.

— Но… но откуда ты знаешь? Кто тебе сказал? — слова застряли у нее в горле, и она почувствовала, что начинает задыхаться.

— Никто мне не говорил. Мне самому пришлось провести большое расследование, чтобы узнать правду. Я даже не сразу узнал о том, что Дэви погиб. Просто некуда было сообщать. Я был во Вьетнаме, дожидался возвращения обратно, в госпиталь. И к тому времени, когда я получил это известие, то все уже было кончено — и похороны — все.

— Кто ты? — прошептала Хелен. — Кто, черт возьми, ты такой?

— Ты знаешь, кто я. Коллингсворт Уилсон. Моя мать вышла замуж за человека по имени Майкл Грегг. Дэвид Грегг — мой брат по матери.

— Твой брат! — дрогнувшим голосом повторила Джулия. — Боже мой!

Колли же словно не слышал ее. Его взгляд был обращен в прошлое, он предавался воспоминаниям.

— Все, что я смог узнать, так это то, что рассказали мне мои родители. Они сказали, что это был наезд, что машина скрылась с места преступления, и что, судя по голосу, звонивший в полицию и сообщивший об этом происшествии был подростком. Он сказал: «Мы сбили его», так что, скорее всего, в машине находилось несколько человек. Отчим сказал, что на похороны собралось много людей. Он показал мне все открытки и письма с выражением соболезнования. И еще сказал, что кто-то прислал целую корзину роскошных желтых роз, но ни карточки, ни записки в цветах не оказалось. Их доставили из цветочного магазина.

Я отправился в магазин и побеседовал с продавщицей. Она хорошо помнила те розы. Она сказала, что они врезались в ее память, потому что ей показалось довольно странно, что молоденькая девочка приходит в цветочный магазин, тратить столько денег на цветы, а потом отказывается надписать свое имя на карточке. У той девушки были рыжие волосы и у нее на шее висел на цепочке мегафон, какие носят девчонки из команд поддержки.

— Джулия, — пробормотала Хелен. Она понимала, что нужно что-то делать, бежать, кричать, звать на помощь, но она не могла сдвинуться с места. Она онемела от ужаса. И беззвучно, лишь одними губами повторила имя: — Джулия.