Даша прихватила с собой радиомину и прошла к нужному подъезду. По наиболее истертым кнопкам определила код и начала нажимать его, каждый раз меняя цифры местами. На пятый или шестой раз дверь открылась. Женщина проникла внутрь и заложила мину в небольшую нишу под ступеньками, тщательно стерев с нее все следы. Включать пульт она не стала, так как не собиралась взрывать дом. Пол в подъезде густо посыпала смесью из табака и перца. Вышла на улицу. Подошла к ближайшему телефону и набрав номер милиции, измененным голосом сообщила:

— В доме номер девяносто один по Алтуфьевскому шоссе в одном из подъездов заложена мина. Через час она рванет.

И сразу же отключилась, как только услышала:

— Кто говорит?

Вернулась в знакомый двор. Спрятавшись в одном из домиков на детской площадке, принялась наблюдать. Заранее посыпала пол в домике той же смесью.

Через двадцать минут к дому подкатила крытая машина и из нее начали выбегать дюжие мужики в камуфляже и шапочках-масках. Они легко справились с кодами на дверях подъездов. Один за другим вбегали внутрь. Вскоре из подъездов начали выбегать полуодетые люди. Плакали на руках женщин разбуженные дети. Наконец на пороге появился Хашдиев с семьей. Полная черноволосая женщина несла на руках младшего сына.

Жильцов злополучного дома командир ОМОНа попросил «отойти подальше на случай взрыва». В подъезды начали заходить саперы с собаками. В три подъезда собаки зашли спокойно, а в один — собака завертелась на месте и принялась ожесточенно тереть лапами морду и нос, громко чихая и кашляя. Командир сразу сообразил, в чем дело и крикнул:

— Это здесь! Немедленно отойти на безопасное расстояние!

Отряд спецназа начал теснить людей в сторону. Началась паника. Плакали дети, кричали женщины, возбужденно переговаривались мужчины. Даша затаилась в детском домике и все это время не спускала глаз с Хашдиева. Чеченец медленно приближался к ее укрытию, двигаясь вместе с толпой. Женщина достала перчатки и натянула их на руки, потом извлекла метательный нож и медленно протерла его со всех сторон. Джафар был напротив домика, совершенно открытый и она метнула нож из маленького окошечка. Увидела, как лезвие воткнулось по самую рукоятку в спину чеченца с левой стороны. Выскользнула из домика и мгновенно исчезла в темноте.

Хашдиев стоял секунд тридцать, чуть покачиваясь. Глядел стекленеющими глазами на жену, а потом начал падать вперед лицом. Разия дико закричала, увидев в спине мужа нож. Люди резко отпрянули в стороны и начали разбегаться, затаптывая все следы. Стаценко в эти минуты выезжала с соседнего двора.

Даша повернула на МКАД, доехала до поворота на Ленинградское шоссе и отправилась в Питер. Времени было ровно полночь.

Дорога оказалась совершенно пустой. Ей встретилось всего два грузовика-холодильника, шедшие один за другим. Через несколько километров женщина остановилась. Съехала с шоссе на чуть заметную проселочную дорогу. Аккуратно собрала все оружие «побывавшее в деле» и пульты в мешок, прибавила к нему пакетик с блузкой и перчатками. Все старательно замотала скотчем и вернулась на дорогу.

На первом же мосту через незнакомую речку Даша вышла из машины и швырнула сверток в темную воду на средине реки. Он глухо булькнул где-то внизу, напугав хор лягушек, которые вдруг замолчали. Женщина быстро вернулась за руль и поехала дальше.

До Петербурга добралась без происшествий. Ее ни разу не остановили на постах ГАИ. Заперев «Фольксваген» в гараж-ракушку, Даша закинула сумку на плечо и в семь утра, через запасной вход, проникла в квартиру на улице Некрасова.

Рагозин не спал и возился на кухне, готовя завтрак. Появление в дверях побледневшей от бессонной ночи Даши, искренне обрадовало его. И он даже не смог скрыть этой радости:

— Наконец-то! Я ждал тебя. Как добралась?

Она вздохнула:

— Все потом, а сейчас в ванну…

Не выпуская сумку из рук, Стаценко отправилась мыться. Минут через двадцать шум воды прекратился и женщина, к его удивлению, позвала:

— Игорь, мне нужна твоя помощь. Зайди.

Беня открыл дверь: Даша стояла посреди ванной комнаты. На ней было только нижнее белье. Мокрые седые волосы спутанными прядями лежали на плечах и груди. Обилие шрамов на ее теле на этот раз не напугало его. В руках Стаценко держала бинт. Он ахнул, увидев ее левый бок:

— Да ты же ранена! Я сейчас моего врача вызову.

Даша остановила его:

— Не надо врача. Перевяжи, а то руки не командуют.

Он наклонился и внимательно осмотрел ее бок:

— Давай я заклею его. Зачем перетягивать? Пошли в холл. У меня хорошая мазь есть, в три дня раны затягиваются.

Она спокойно прошла к дивану и остановилась. Он копался в ящике в шкафу. Найдя маленький светло-голубой тюбик, подошел и попросил:

— Ты не могла бы лечь?

Стаценко молча улеглась на правый бок, повернувшись спиной к нему. Уставшее тело расслабилось. Она положила голову на мягкий подлокотник, чувствуя, что засыпает. Рагозин присел рядом на корточки. Старательно намазал рану мазью, наложил повязку и приклеив ее лейкопластырем, сказал:

— Готово.

Она не ответила. Игорь взглянул женщине в лицо: Даша спала. Мужчина несколько минут разглядывал ее измученное почерневшее лицо, затем поднялся наверх. Стащил с кровати одеяло, снес его вниз и осторожно укрыл полуголое тело. Она даже не пошевелилась.

Беня рванул в спальню и включил там телевизор. Как раз передавали новости. То, что он услышал о криминальных происшествиях в Москве, ошеломило его. Он машинально вытащил из тумбочки листок бумаги и ручку. Принялся подсчитывать, бормоча про себя: