Разрешите ограничиться, так сказать, вводной.

Имеем старого человека, большую часть своей жизни занимавшегося разведкой и контрразведкой; давно уже привыкшего (при необходимости) убивать; давным-давно убедившего себя, что есть ценности более высокие, нежели жизнь отдельного человека, тем более, человека «дурного»; взвалившего (совершенно добровольно) на себя чудовищный груз ответственности за ВСЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО, — ответственности, которой он никому и ни при каких условиях не может передоверить; хитрого, ловкого (при необходимости) интригана, и т. д.

Как такой человек должен действовать, если он УБЕЖДЕН НА 99,99 %, что перед ним автомат всемогущих и непостижимых Странников, причем автомат этот движется в неизвестном направлении, преследуя неизвестную цель и угрожая реализовать некий, сколь угодно грандиозный и опасный проект? А в тылу — еще десяток непредсказуемых и столь же зловещих автоматов-куколок, о которых ничего не известно, и НЕ БУДЕТ известно, если не удастся разобраться по возможности до конца с этим квази-Абалкиным. Причем ДО САМОГО конца разбираться нельзя, катастрофически опасно: пока он еще только протягивает руку к «детонатору» — еще можно, но когда он уже взял его двумя пальцами и «понес» куда-то — уже нельзя, надо убивать… именно убивать, потому что нет на свете парализаторов, которые были бы испытаны на автоматах Странников… Поведение Экселенца в рамках той личности, которую он собою представляет, и в рамках той теории, которую он себе построил, — поведение это кажется мне единственно возможным. А прав он или не прав… Нам ли судить об этом, сидючи в теплой комнате, в относительной безопасности (и в состоянии почти полной безответственности) перед более или менее роскошным монитором?

Все-таки не удержался и произнес речь. Sorry!

А как бы, на Ваш взгляд, поступил в такой ситуации Горбовский?

Dan & Serj. Волгоград, Россия — 16.12.99

Хороший вопрос. Но ответить на него трудно, ибо авторы (по натуре своей) все-таки скорее Сикорски, чем Горбовские. Тут, наверное, надо исходить из того, что Горбовский — добрый человек, а добрый человек всегда доверчив и никогда не склонен к паранойе. Горбовский исходил бы из презумпции невиновности и стремился бы прежде всего поговорить и договориться. И, возможно, ему это удалось бы — в данном конкретном случае. А может быть, и нет. Ведь Абалкин сам отнюдь не сахар. Впрочем, до смертоубийства в любом случае не дошло бы, и на том спасибо.

Оправдываете ли Вы поступок Сикорски? Как бы Вы поступили на его месте?

Владимир. Саратов, Россия — 24.03.00

Я НЕ оправдываю поступок Сикорски, хотя очень хорошо его (Сикорски) понимаю и вполне ему сочувствую. Однако на его месте я, наверное, все-таки пренебрег бы ценной информацией и попытался бы просто «арестовать» Абалкина. Понимаю, что это непросто, но попытаться все-таки надо было. Каммерер же попытался. Но — в одиночку. А надо было навалиться всем КОМКОНом.

Не станете же Вы утверждать, что такие люди, как Сикорски, не нужны. Кто же будет оберегать общество от напастей и брать на себя ответственность?

Роман Пехов. Екатеринбург, Россия — 12.04.00

Никогда не утверждал подобных глупостей. И спецслужбы нужны, и такие люди, как Сикорски (к которому авторы всегда относились с большим уважением и симпатией) — тоже. Речь ведь совсем о другом: пока такие спецслужбы будут существовать, будут обязательно гибнуть ни в чем не повинные люди, — даже если во главе спецслужб будут стоять такие бескорыстные, порядочные и субъективно порядочные чиновники, как Сикорски.

Почему было не попробовать где-нибудь в дальнем космосе дать «детонатор» кому-либо из «подкидышей»?

Колинченко Александр. Иркутск, Россия — 01.06.00

Для Странников Космос — дом родной. Для робота Странников, надо думать, — тоже. Вряд ли космические расстояния будут для такого робота серьезной преградой. Так что я бы такой эксперимент производить не стал.

Почему Сикорски так и не превратил музей в сейф большого размера? Моток колючей проволоки, плечистый парень и пистолет (кстати, зачем так рисковать — даже после нескольких выстрелов Абалкин еще был жив) — какая-то не слишком серьезная мера предосторожности.

Дмитрий Усольцев. Новосибирск, Россия — 24.06.00

По-моему, в романе довольно ясно сказано: Сикорски не собирался ограждать Музей от Абалкина; наоборот, Сикорски ХОТЕЛ, чтобы Абалкин попал в Музей — ему надо было посмотреть, как он там будет себя вести и, в частности, как именно будет он реагировать на детонаторы.

В чем заключается проблема Сикорски? Не мог же он один превратить художника-зоолога в прогрессора. Насколько я понял, в этом грязненьком деле поучаствовали все — от врачей-педиатров до мирового совета. Если обобщать, гибель Абалкина — вина всего человечества.

Дмитрий Усольцев. Новосибирск, Россия — 24.06.00

Вы бесспорно правы. Но более всех виноват тот, кто изначально все задумал, продумал и реализовал. Подавляющее же большинство людей, замешанных в этой истории, действовали «втемную».

Что, собственно, являлось побудительным мотивом для Р. Сикорски?

Алексей Ложко. Днепропетровск, Украина — 03.07.00

У Сикорски один-единственный побудительный мотив — исполнение своего долга. Он добровольно взвалил на себя эту ношу — обеспечение безопасности Земли, — и он готов эту ношу нести, не позволяя себе ни минуты отдыха или расслабления.