Я слабо усмехнулся. Он залился таким неудержимым смехом, что у него даже слезы выступили на глазах. Поправляя развязавшийся галстук, он сквозь смех проговорил:

– Ну и шутник же вы! Нет, не нужно мне никуда выходить, она у меня здесь.

Он показал рукой в сторону. Из бледно-голубой стены выступала стальная оболочка небольшого сейфа. Он подошел к нему, покрутил кодовые диски так, что сейф аж завибрировал, извлек из его недр толстую пачку бумаг, перевязанную шнурком, бросил ее на стол и, опершись на нее сильными большими руками, сказал:

– Ничего не скажешь, задал вам наш старик задачу. Крепкий орешек! Придется попотеть. Для вас это, наверное, впервые?

– В общем, да, – сказал я.

Поскольку он смотрел на меня одобряюще, я добавил:

– Если бы я пробыл здесь подольше, то сделался бы, наверное, первоклассным специалистом даже без всяких там миссий. У вас тут помимо воли пропитываешься этим…

Я не мог подыскать слова.

– Этим колоритом! – воскликнул он. И снова рассмеялся. Вместе с ним смеялся и я. Мне было легко и хорошо.

Мне вовсе не пришлось превозмогать себя, чтобы помешать чай. Было даже странно подумать, с чем это совсем недавно у меня ассоциировалось.

– Я могу с этим познакомиться? – спросил я, указывая на перевязанную пачку бумаг.

– Это уж как вам будет угодно.

Он передал мне через стол сверток, оказавшийся довольно увесистым.

– Прошу вас.

Однако его тихий, полный настойчивости голос препятствовал мне взглянуть на бумаги.

– Может, сначала мы все же наведем порядок в отношении некоторых… недоразумений – таким неблагозвучным служебным термином это у нас определяется. Вы мне поможете, не так ли?

– Да? – пробормотал я одними губами, ставшими вдруг какими-то чужими и непослушными.

– Может, нужно куда-нибудь позвонить? – подсказал он, деликатно опуская глаза.

– Верно! Я совсем забыл! Священнику из Теологического Отдела. Я совершенно о нем забыл! Я могу отсюда позвонить?

– Ах, я даже это за вас сделаю.

– Вы? Но как… откуда…

– Да пустяки. Не оставалась ли еще какая-нибудь мелочь?

– Даже не знаю… А что мне следует делать? Может, рассказать вам?

– Я не настаиваю.

– Это все было испытанием, господин майор, да? Меня подвергали испытанию?

– Что вы понимаете под испытанием?

– Ну, не знаю, что-то вроде предварительного изучения. Я понимаю, что пригодность кого-то, кто в какой-то мере является новичком, может быть поставлена под сомнение, и поэтому ему подсовывают…

– Минуточку… Прошу прощения… – Он был возмущен и огорчен. – Сомнения? Изучение? Подсовывание? Как вы могли допустить что-либо подобное? Я имел в виду, что вы… ну же!.. Взяли там – ведь так? – намереваясь вручить мне… Какой же вы забывчивый!

Он улыбнулся, видя мою беспомощность.

– Ну же!.. Там, в часовне… Это у вас сейчас с собой, наверное, в кармане, ведь так?

– А-а!

Я вытащил фальшивый палец и подал его майору.

– Спасибо, – сказал он. – Я приобщу это к делу. Это должно основательно усугубить его вину.

– Там есть что-нибудь внутри? – спросил я, глядя на сморщенный палец, который он положил перед собой.

– Нет, откуда?..

Он поднял розовую колбаску так, чтобы я мог видеть ее на свет. Палец был прозрачен и пуст.

– Просто будет фигурировать в деле, как свидетельство демонстративности. Ему от этого еще больше не поздоровится.

– Старику?

– Ну да.

– Но он же мертв.

– Ну и что? Это был враждебный акт. Вы ведь видели, как он из-под флага, того…

– Но ведь это был труп.

Он тихонько рассмеялся.

– Дорогой коллега – я, пожалуй, могу вас так называть? – хороши бы мы были, если бы позволяли всяким вот так, смертью, от всего отвертеться? Но довольно об этом. Спасибо за сотрудничество. Вернемся к нашему делу. Перед отправкой вам предстоит еще одно, другое, третье…

– Что?

– Ничего особо неприятного, уверяю вас. Обычное ознакомление. Пропедевтика. Вы имеете хотя бы самое элементарное представление о шифрах, которыми вам надлежит овладеть?

– Нет, я, пожалуй, в этом совсем не ориентируюсь.

– Вот видите. Существуют шифры опознавательные, деловые, отделов и специальные. Это вам надо бы запомнить.

Он усмехнулся.

– Ежедневно они, ясное дело, изменяются, и сколько с этим хлопот! Например, каждый отдел имеет свой собственный внутренний шифр, поэтому когда входишь туда и что-то говоришь, то одно и то же слово или имя означает на разных этажах нечто совершенно иное.