Все мои сомнения на счёт того, желала ли она меня, пыталась ли она добиться моего расположения, чтобы после нанести удар в спину и скрыться от меня, улетучились.

Потому что я видел, как она смотрела на меня.

Потому что я знал, как я смотрю на неё.

– Ты ведь не обижаешь эту девочку.

Мартин Риверо стоял плечом к плечу со мной и говорил о вещах, которые я не собирался с ним обсуждать.

Я видел, как он поглядывал в нашу сторону, пока наша компания ещё не разбежалась, и он делал это точно не из-за своего сына, который изо всех сил старался действовать мне на нервы.

– Я помню, как она смотрела на тебя тогда, когда ты впервые притащил её к своему отцу. Может он и не заметил, но Кая уже тогда знала, что ты защитишь её.

Мне не нравилось, что он говорил о ней и видел суть.

Он всё ещё был Советником моего отца, а это знак, что ему не стоило доверять, хоть Доминик и отдал ему на хранение самое сокровенное, что у него было.

Джулию.

И это должно было переубедить меня на счёт него, но не в случае с Каей.

– Она не нуждается в защитнике, – решил ответить я.

Кая в силах сама себя защитить. Будучи ребёнком она справлялась с пробелами, с которыми бы справился не каждый взрослый. Но она прошла их и они не сломили её, а сделали только сильнее.

Она была достойна уважения уже тогда.

А сейчас, став более взрослой, люди должны были покланяться её силе и духу, потому что если она решит обрушить это на них, им будет не спастись.

– Но она нашла его в лице тебя, – парировал Мартин. – Если бы ты обидел её ранее ночью, она бы никогда этого не сделала.

Этот разговор продолжался только потому, что я ждал, когда Кая вместе с Джулией спустится вниз, а затем я смогу увести нас отсюда. Но Мартин, видимо, полагал, что я был сильно заинтересован в этом разговоре, потому что не переставал капать мне на мозг своими догадками насчёт нас.

Здесь она не касается никого, кроме меня.

– Как бы не считали другие и ты сам, Кристиан, единственное, что на самом деле есть общее между тобой и твоим отцом: каким бы сильным ни был мужчина, всегда найдётся женщина из-за которой он падёт.

По всему видимому, Мартин пристрастился к алкоголю также, как и его сын, потому что у меня не было объяснения для несусветной чуши, которую он нёс.

Мой отец был последним человеком, на которого могла повлиять женщина.

Я не ответил мужчине.

Это он хотел поговорить со мной, так что я слушал, но отвечать был не обязан. И его время всё равно подходило к концу, потому что как только Кая вернётся ко мне, я не буду терять здесь ни секунды.

Мартин тяжело выдохнул и, возможно, я даже почувствовал горечь, исходящую от него.

– Ладно, сынок, – он похлопал меня по плечу. – Надеюсь когда-нибудь ты поймешь, что можешь доверять мне, а пока внимательно следи за своей девушкой, потому что твой отец здесь и он очень пристально наблюдает за ней.

Затем мужчина направился в сторону толпы и исчез в ней.

Я знал, что отец был здесь, но я не наблюдал ни его, ни мать.

Где он прятался?

Я посмотрел по сторонам, замечая без умолку болтающих людей, распивающих свои напитки и занятых только собой и своим отражением в бокале. Перевёл взгляд на второй этаж, надеясь увидеть Каю, но её всё также не было.

Чёрт. Почему я не пошёл вместе с ней, а предпочёл выслушивать бредни Риверо?

Моё тело дёрнулось вперёд, собираясь идти на поиски девушки, но маленькие ручки, обхватили меня за талию, останавливая, а тёплая грудь прижалась к моей спине.

– Прости меня, – прошептала Кая.

Я оцепенел.

– Пожалуйста, прости меня, Кристиан, – повторила девушка.

Мои руки легли на её и рассоединили сцепившиеся пальцы, чтобы я мог развернуться к ней лицом.

Откуда она здесь взялась? Я всё время наблюдал за лестницей, по которой она ушла от меня.

Лицо Каи раскраснелось, как будто она бежала ко мне, волосы находились в беспорядке, а бант немного съехал в сторону.

Но главное – в её глаза скопилось немного слёз.

Твою мать.

– Что случилось? – выпалил я, хватая её лицо в свои ладони, чтобы она не переставала смотреть на меня.

Кая прикусила дрожащую губу.

– Почему ты не рассказал мне? – отчаянно прошептала она. – Я наговорила тебе столько отвратительных вещей, Кристиан. Ты должен был заткнуть меня.

Я сощурился, глядя на неё.