– Я совсем забыл, зачем пришёл, увидев тебя. Напрочь стёр злость, которую испытывал по отношению к тебе, когда думал… – я даже не хотел вспоминать об этом, но я должен был рассказать ей обо всём. – Я бы очень сильно хотел вернуться в то время и позволить тебе залезть в мою голову, чтобы ты поверила, что я был с тобой, потому что нуждался в тебе больше, чем когда-либо. Я поедал себя изнутри и перестал здраво мыслить, когда оставил тебя и совершил самую глупую ошибку в своей жизни, за которую буду просить у тебя прощения каждый свой день, потому что ты больше и дня не проведёшь без меня. У нас впереди целая жизнь, и я не буду ничего обещать тебе, потому что с этого момента я доказываю тебе свою любовь. Ты больше не сомневаешься в ней и в своей силе надо мной, потому что именно ты – моя самая большая любовь.

Аврора принялась кусать губы, как делала это, когда переживала, и мне хотелось поднять руку и коснуться её, но я бы продолжил это делать и сорвал церемонию потому, что не мог оторваться от неё. Для этого у нас будет время, а пока я хотел, чтобы она приняла всё то, что я говорил ей, и больше никогда не позволяла себе усомниться в том, кем она была для меня.

– Я верю, – призналась девушка. – Верю тебе, Доминик, потому что и ты моя самая большая любовь. Когда я не понимала этого чувства, но всё равно хотела видеть тебя рядом со мной, я мечтала, чтобы ты стал моим старшим братом. Чтобы ты мог оберегать меня, а я могла дарить тебе свет, которое хранила глубоко внутри себя, пряча его от остальных, чтобы он достался только тебе. Но со временем мыслей о тебе становилось всё больше, и в один момент я поняла, что не хочу, чтобы ты смотрел на меня так же, как и на Джулию. Мне хотелось, чтобы ты заметил во мне женщину, хоть я всегда была слишком юна для тебя, и ты никогда не смотрел на меня так, как до того дня, – прошептала она. – Я думала, что сплю. Думала, что могу быть с тобой лишь во снах, пока ты не пришёл за мной и не заставил меня поверить, что быть с тобой было уже не такой недосягаемой мечтой.

Звезда на её шее блеснула и на секунду привлекла моё внимание, пока я снова не посмотрел в её глаза.

Они стали голубыми, что заворожило меня.

Как это могло произойти?

Серость, которая наполняла их, исчезла и оставила лишь чистое, ясное, безоблачное небо.

– Ты дал мне веру в эту жизнь, – призналась Аврора. – Веру в себя и в то, что кто-то может любить меня. Ты не представляешь, как невозможно это было для меня до тебя.

Я переплёл наши пальцы, чувствуя, как обе наши ладони вспотели точно так же, как и на нашем первом свидании, когда я привёл её в парк.

– Только с тобой я одновременно и тот беззаботный мальчишка до пожара, – прошептал я. – И мужчина, который не просто даст тебе силу, а который поддержит тебя, когда ты будешь идти на пути к ней.

– Это хорошо, потому что я бессильна без тебя, так же, как и ты без меня.

Мне уже так чертовски сильно хотелось поцеловать её, что я еле сдерживал себя, поэтому решил поторопиться.

– Надеюсь у тебя нет с собой огромного листа с клятвой мне?

– В мире не хватит бумаги, чтобы описать, что я чувствую к тебе, – хихикнула Аврора. – И к тому уже, разве мы ещё не произнесли их?

– У меня есть ещё одна для тебя.

Аврора удивлённо подняла брови, а я в этот момент мельком посмотрел на священника, подталкивая его к тому, чтобы он начал свою речь.

Мужчина прокашлялся и явно понизил тон своего голоса.

– Доминик и Аврора, вступаете ли вы в этот брак без принуждения или какой-либо корысти?

– Вступаем, – произнесли мы вместе.

– Искренни ли ваши чувства и не подвластны ли они чужому воздействию?

– Искренни, – снова ответили мы.

Я взял вторую руку Аврору и почувствовал кольцо, которое она не позволила мне снять с неё сегодня утром.

– Тогда… Согласны ли вы, Доминик, взять в свои законные жёны Аврору? – спросил священник. – Согласны ли оберегать её от печали и сопровождать её по жизни, укрывая от горя?

– Согласен, – твёрдо произнёс я.

– Согласна ли вы, Аврора, взять в свои законные мужья Доминика? – снова спросил он. – Согласна ли дарить покой и заставлять верить, что вы не сон?

– Согласна, – так же твёрдо, как и я, ответила Аврора.

Наши, переплетенные между собой, пальцы впились друг в друга, посылая пульсацию.

– Ты согласна выйти за меня? – зачем-то переспросил её я.

– Всегда, – улыбнулась она.

Моё сердце рвалось наружу и собиралось пробить грудь от того, насколько сильно билось внутри неё, но только потому, что хотело упасть к её ногам, к тем, у которых оно когда-то разбилось, но сейчас снова соединилось.

– Всегда с тобой, – продолжил я её слова. – Никогда против тебя.

Аврора замерла от неожиданности, потому что знала, что слова должны были быть другими.

– Кристиан немного изменил клятву, – объяснил я. – Но она такова не для всех.

Девушка сморгнула слёзы и счастливо улыбнулась мне.

– Всегда с тобой. Никогда против тебя, – повторила она.

Мы, словно почувствовав друг друга, посмотрели немного вниз на наши руки и встретились с кольцами. Её она отказывалась когда-либо снимать, а своё я надел, как только появился здесь.

Мы нарушали всевозможные правила, что были придуманы до нас, но нам было глубоко плевать на них, потому что у нас были свои.

– Скрепите же поцелуем…

Но я притянул к себе свою жену даже раньше, чем священник разрешил мне сделать это. Губы Авроры встретились с моими, пока мы сжимали руки друг друга. Я не видел её лишь пару часов, но тосковал по ней так, будто шесть месяцев в моей голове нашли новое начало.