И при этом, я даже бы не вспотел.

Во только сам клыкарь не осознавал этого и это было крайне печально.

Особенно, для его племени.

Я посмотрел на Клыкаря и Громоящера.

Складывалось такое ощущение, что огромный Иной держит сына своего мертвого лучшего друга, до момента, когда он перестанет быть ему нужен, а дальше…

А дальше все было просто. Учитывая, что племена Хозяев степей и Свежевателей разделяла только река, хоть и глубокая, но это вовсе не запрещало вождю Хозяев степей, убить Клыкаря и стать ендиноправным правителем обоих берегов Полноводной.

Уверен, что таким и был его план и оставалось только победить Северного ветра.

Хотя, я мог и ошибаться.

— Возможно, значит, — задумчиво произнес я, выпуская облако сизого дыма, который пах вишневой косточкой. — В любом случае, я хочу наведаться в лагерь врага. У вас есть какие-то данные, где находятся войска Северного ветра? — спросил я вождей.

— Есть, — ответил Громоящер, после чего снял с ремня поясную сумку и положил ее перед собой. Шаман запустил туда свою руку, и вытянул из нее кусок кожи, который оказался картой, которую он положил на шкуры, прямо перед собой.

Несколько минут он разглядывал ее, а затем произнес:

— Уверен, что сегодня ночью они встанут лагерем здесь, — он ткнул пальцем в карту.

Я использовал магическое зрение, чтобы не вставать.

— Это какая-то гора? — спросил я Громоящера.

— Да, Пик Судеб, — ответил вождь Хозяев степей.

— Это местно. Почему оно так называется? — задал я логичный вопрос Иному.

— Там живет Ра’Аша, — ответил Избранник Угла.

— И кто это? — спросил я, когда понял, что друид не собирается продолжать говорить.

Как же бесит эта их манере донесения информации, — в очередной раз подумал я, смотря на отца своей жены.

Хорошо, что я уже привык к этому и меня сейчас это мало раздражало.

А тем временем, вожди переглянулись.

— Это один из сыновей Великой Матери, — ответил мне Громоящер, чем изрядно удивили меня.

Это что, получается он Бог?

Я задал этот вопрос вслух.

— Ну, да. Кто же это еще, по-твоему может быть?! — ответил мне Клыкарь, будто ребенку, спросившему очевидные вещи.

Еще и рожу скривил.

И если к манере речи коренных жителей Проклятых земель я практически привык, и она меня уже не раздражала, то вот рожа этого Иного…

Я сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

— И на что этот Ра’Аша? — способен, спросил я, посмотрев на Избранника Угла.

— На многое, — затянувшись из трубки и выпустив изо рта облако дыма, ответил друид.

Ну да, какого ответа я еще мог ожидать…

— Например, — спросил я, понимая, что говорить дальше отец Принявшей разложение не станет.

— Он видит судьбы, — произнес вместо друида Громоящер.

— Судьбы? В смысле, будущее? — уточнил я.

— Верно, — кивнул шаман и затянулся. — Скорее всего, Северный ветер пойдет к нему, — добавил крупный иной, выпуская изо рта облако дыма.

— Думаешь, он решил узнать как закончится война? — спросил у него Избранник Угла.

— Кто знает, — вождь Хозяев степей пожал плечами. — Вопрос, получит ли он ответ, — добавил Громоящер и снова затянулся.

— Ра’Аша может не ответить? — уточнил я.

— Может, — кивнул Избранник Угла.

— И от чего это зависит? — задал я логичный вопрос.

— Понравится ли Ра’Аша, дар который ты принесешь ему, — ответил отец Принявшей разложение.

— Хе-ех, а так ему еще и в дар что-то нужно принести, — хмыкнул я. — И что же любит Ра’Аша? — спросил я у вождей.

— Никто не знает, — ответил Громоящер. — Ра’Аша нужно принести то, что ему хочется, — добавил он и это прозвучало как какая-то полная бессмыслица.

— Так если никто не знает, что он хочет, как ему это принести? — спросил я и шаман улыбнулся.

— А вот так, — усмехнулся он. — В этом весь и секрет!

Бред какой, — подумал я, понимая что осуществить это, просто невозможно.

— А из вас кто-то был у него? — поинтересовался я.

— Я был, — кивнул Избранник Угла.

— И я тоже, — вслед за ним ответил Громоящер.

— И что, вы получили свои пророчества? — спросил я вождей.

— Я нет, — покачал головой отец Принявшей разложение.

— Как и я, — добавил крупный Иной и оба вождя засмеялись.

Еще несколько минут они обсуждали, что именно они принесли в дар Божеству, в Божественность которого, я откровенно говоря не верил.