Утром, едва рассвело, Лёха уже был в деревне. Дождавшись, когда жрец отопрёт двери храма, кметы переложили завёрнутое в саван тело на носилки и медленным шагом направились к могиле.

Под плавный речитатив молитвы тело опустили в могилу, и Лёха, взяв лопату, принялся засыпать её землёй. Стоявшие вокруг крестьяне не рискнули остановить парня, признавая его право собственноручно похоронить единственного близкого человека.

Шагая по лесной дороге, Лёха чутко прислушивался к окружающему его миру. Непривычные трели незнакомых птиц то и дело сменялись с детства привычным карканьем или сорочьим треском. Знакомые ориентиры здесь не работали, поэтому парень полагался только на зрение и слух, в любую секунду ожидая неприятностей. История с гибелью мага ясно показала, что мир этот совсем не так добр, как могло показаться вначале. Водились здесь и хищники, и бандиты, и ещё много других, так называемых разумных, готовых поправить собственное благосостояние за чужой счёт.

Так что Лёха не расслаблялся и для тренировки то и дело выхватывал из кобуры на бедре револьвер с длинным, сантиметров двадцать, стволом. Оружие это парень нашёл на дне сундука. Там же нашлась и кобура к нему. По своей системе револьвер очень напоминал земной «уэбли». Переломная рама с экстрактором, выбрасывавшим гильзы при открывании. Правда, патронов к нему было всего на одну зарядку – шесть штук. Второй револьвер с тремя патронами, аналог земного «бульдога», ему отдал староста деревни. Такого поступка от этого прижимистого, себе на уме мужика Лёха никак не ожидал. Поэтому, когда староста, бережно развернув промасленную холстину, протянул ему оружие, Лёха растерялся.

– А как же вы? – был его первый вопрос.

– Нам такие штуки иметь запрещается, – вздохнул староста, провожая револьвер явно сожалеющим взглядом. – Да и пользоваться им толком никто не умеет. Патронов, правда, мало. Три всего. Ну да их в дороге прикупите.

– Спасибо, староста. Признаться, не ожидал, – растерянно признался парень.

– Это вам спасибо, лэр. Вы нашу деревню от большой беды спасли.

– Я? Когда это? – не понял Лёха.

– Когда бандитов побили и про убежавшего быстро рассказали. Он бы и один нам тут дел наделал. Каторжники это. Беглые. Им терять нечего, вот и лютуют.

Припомнив, что по местным законам уголовного преступника приговаривали к каторге на разные сроки, а за побег вешали, Лёха мысленно согласился, что, окажись бандиты в деревне, одной жизнью дело бы не закончилось. Мужчины, находясь в поле, просто не успели бы добежать до деревни, если бы бандиты устроили в ней свой разгул. Поёжившись от вставшей перед глазами картины, парень взвесил в руке револьвер, с интересом разглядывая оружие.

– Не сомневайтесь, лэр. Гномья работа, – по-своему истолковав его взгляд, сказал староста.

– Сразу видно, что не левой ногой делано, – кивнул в ответ Лёха.

Его действительно удивила точность подгонки и качество всех узлов револьвера. Курок взводился мягко, с чётким и сочным щелчком. Барабан выбрасывался легко, но при этом никакого люфта в его креплении не ощущалось. Перед уходом Лёха отыскал всё в том же сундуке пару кусков кожи, суровую нитку и шило. За несколько часов соорудив себе наплечную кобуру под правую руку, парень решил носить этот револьвер с собой постоянно. Оставалось только купить запас патронов.

Пора было уходить. Заколотив окна дома досками, Лёха повесил на дверь замок и, отдавая ключ старосте, тихо сказал, глядя ему прямо в глаза:

– Сюда скоро приедут люди из академии, отдадите ключ им. Скажу сразу, там осталось только то, что нужно магам. Простому человеку эти бумаги ни к чему. А сокровищ там никогда не было. Дядя был учёным, а не купцом. Сам понимаешь, имей он серьёзные деньги, жил бы в столице, а не здесь.

– Это верно, – задумчиво кивнул староста.

– В общем, спасибо вам за всё. За домом присматривайте, – ещё раз попросил Лёха, пожал старосте руку, чем поверг его в крайнее изумление, и решительно зашагал в сторону гномьих гор.

– Доброй дороги вам, лэр, – послышалось вслед, и Лёха, не оглядываясь, помахал рукой.

С тех пор прошло уже два дня. Ночевать приходилось у костра, разводя огонь на берегу первого попавшегося ручья. Текучая вода и живой огонь отгоняли лесную нечисть. Все эти знания всплывали в памяти Лёхи по мере необходимости. Вообще, в последнее время с памятью парня происходило что-то непонятное. То и дело на ум приходили совершенно непонятные знания или фразы из разных языков. Сам Лёха считал этот факт последствием эксперимента. Но были в этом и хорошие стороны. Стоило только оказаться в непонятной ситуации, как переданные знания тут же всплывали в памяти, помогая решить проблему.

С такими мыслями Лёха шагал по дороге, старательно прислушиваясь к происходящему вокруг. Стук копыт и грохот колёс заставили его отступить на обочину и начать то и дело оглядываться. Дорога была наезженная, так что появление за спиной кавалькады Лёху не удивило. Неприятно было то, что догоняла его карета в сопровождении четырёх всадников. Должно быть, какой-то барон решил нанести визит соседу или прокатиться в столицу. Так что не стоило оказываться у него на пути.

Помня о нравах местной знати, Лёха быстрым движением проверил, как выходит из кобуры револьвер, отошел ещё дальше от дороги и, пройдя полсотни шагов, оказался на небольшой поляне. Отойдя к кустам, он скинул с плеч свой мешок и сделал вид, что занят его ремнями. Кланяться неизвестно кому он не собирался, а прятаться было поздно. Всадники его уже видели. Карета выкатилась на поляну, и тут, словно специально, у экипажа отвалилось заднее колесо. Возница жёстко осадил лошадей и, спрыгнув с козел, принялся взволнованно что-то объяснять пассажирам.