– Думаешь, Хозяина больше нет?

– Уверен в этом… Почти.

Лорна цокнула языком и сразу виновато прикрыла рот ладонью.

– Нэрн невероятно сильный и быстрый… – протянула она с сомнением. – Таких, как мы, на него десяток нужен.

– Может быть, может быть… – задумчиво сказал я. У меня были мысли, но произносить их вслух я не хотел. Вместо этого я тихонько сжал запястье Лорны. – Одно я знаю точно: пока он жив, нам жизни не будет.

Лорна отвернулась.

– Теперь я поняла это твое «Если выберемся…», – сказала она еле слышно. – Я так долго была старухой, прикованной к инвалидному креслу, что совсем забыла, как восхитительно хорошо быть сильной, ловкой, молодой… – С внезапной надеждой она вцепилась мне в руку. От резкого движения заколыхались водоросли вокруг. – Дон! Давай просто уплывем, далеко-далеко. В Средиземное море или в Индийский океан. Или вообще в Америку! Он нас никогда в жизни не найдет!

Я покачал головой. Я думал об этом много раз. За сотни лет ни один охотник не смог сбежать от Хозяина. Все неудачные попытки заканчивались в яме. Он сам сказал мне об этом.

– Мы не скроемся, Лорна. Если ты не готова – уплывай! Шансов победить мало, но я попробую. Новый Хозяин появиться не должен.

– Дон, я больше не хочу умирать, прости… – Вдруг мне показалось, будто Лорна снова стала беззубой парализованной старухой, так изменился ее голос.

Она взяла мою руку и приложила к груди, и я услышал, как бешено колотится ее сердце.

– Я была с тобой, когда ты решил спасти детей. Мне было страшно, но я пошла на это. Но драться с Нэрном… Меня в пот бросает, когда я вижу его глаза.

– Мы не потеем, Лорна, – сказал я.

– Неважно, Дон. Прости, я не могу. Когда думаю об этом, отнимаются ноги. Ты не знаешь, как это страшно.

Я встал.

– Дело твое, тещенька. Я пошел, а ты живи счастливо. – Хотел добавить: «Найди себе другого партнера по танцам», – но то, с каким стыдом и страхом смотрела она на меня, остановило мой язык.

Не стоило ставить ее перед выбором. Камбалой стелясь по дну, я поплыл в сторону рифа, закрывающего яму. Лорна осталась сидеть у подножия скалы, закрыв лицо руками. Она плакала, но я ничем не мог ей помочь. От женских слез я и на войну сбегу с радостью. Возле рифа я опустился на песок и осторожно пошел в обход. Перед тем как выглянуть, я обернулся и успел увидеть, как быстрая тень исчезает за краем скалы. Лорна сделала свой выбор.

Я принюхался. Вода пахла железом, значит, мои догадки верны. Я осторожно высунулся. Левая часть рифа густо заросла кораллами – бледными и тонкими, как пальцы мертвеца. Стараясь не ломать хрупкие ветки, я продвинулся вперед. Показался край ямы, над ним висело бурое облако. Внизу что-то происходило, вода волновалась, как во время землетрясения. Можно было больше не скрываться: в таком бурлящем месиве, пропитанном кровью, почуять меня не смог бы и Нэрн.

Яма казалась жерлом вулкана с дымными клубами над ним. Я поднялся и завис над центром бурого пятна. Как ни пытался, но понять, где Нэрн, не получалось. Выхода не было: медленно перебирая ногами, я начал спуск.

Человеческая кровь своим сладковатым запахом перегнивших фруктов всегда вызывала у меня отвращение. Сейчас мне приходилось дышать ей, она вливалась в мои легкие, пачкая их липкой дрянью. Я с трудом сдерживал тошноту.

Вода стала прозрачнее, появилась яма. В центре над ней висел Нэрн. От его былой стройности не осталось и следа: под потемневшей кожей бугрились и перекатывались мышцы размером с человеческую голову. Могучими руками он держал одного из недоеденных Хозяином охотников. Нэрн дернул головой, вырывая клок мяса, и бедная жертва заорала от боли. Кровавая завеса вокруг них стала еще плотнее, а внизу, в яме… Я не поверил своим глазам. Обычно почти ровная поверхность этого жуткого котла, полного искалеченных тел, превратилась в воронку. Извиваясь безрукими и безногими телами, старые охотники старались отползти как можно дальше от чудовища, пожиравшего их живьем.

Я перекрестился и, собрав все мужество и бешено молотя ногами, устремился вперед. Стараясь ни о чем не думать, я врезался в спину Нэрна. От неожиданности он выронил свою жертву. Еще живой охотник с зияющей раной на месте правой груди медленно опустился на шевелящихся внизу собратьев по несчастью.

Замешательство Нэрна было недолгим. Он неуклюже перекувыркнулся и устремился ко мне, злобно оскалившись. Его плечи налились нечеловеческой силой, под кожей взбухли вены. За раздутой грудью болталось гигантских размеров пузо, как у женщины, готовой разродиться тройней. Оно мешало ему двигаться быстро.

Раньше он в два счета догнал бы меня, но сейчас при каждом махе ноги колено врезалось в висячий живот, Нэрна кидало из стороны в сторону. Может, это было бы комично, но я смотрел на каменные мускулы его рук, и становилось не до смеха.

Я не стал его дожидаться и изо всех сил пустился наутек. Я несся в непроницаемом облаке, в мешанине воды. Примерно так себя чувствует внезапно ослепший человек, оказавшийся посреди огромной, вопящей на все лады толпы. Я летел вперед, борясь с тошнотой, и ждал, что вот-вот оскаленная пасть Нэрна возникнет прямо передо мной. С этой мыслью я вылетел из облака крови и сразу устремился вверх. Не останавливаясь, я выпрыгнул и успел увидеть край поднимающегося из-за моря солнца. Его луч вскользь коснулся моего лба, и кожа запылала огнем. Господь еще не готов меня принять. Расстроенный, я ушел в воду. Последнее, что я успел заметить, – темная, без единого огонька, Мангерста и ярко освещенный военный корабль перед ней.

Нэрн потерял меня. Может быть, само перерождение ослабило его органы чувств так же, как сковало движения огромное брюхо. Последние сомнения исчезли: очень скоро здесь, на дне, будет стоять новый Хозяин, и, насколько я знал Нэрна, еще страшнее, чем предыдущий.

Откинув все сомнения, я устремился к мутной тени глубоко подо мной.

Ярдов за двадцать Нэрн учуял меня. Он перевернулся и поплыл навстречу, но я только прибавил скорость. Так быстро я не летел ни разу в жизни. Мы столкнулись. Обеими руками я вцепился в его шею. Длины моих пальцев оказалось мало, чтобы обхватить горло целиком. Оно было твердым, будто сделанным из цельного куска дуба. Я напряг руки до темноты в глазах, пальцы вонзились в шею, разрывая плоть. Нэрн завизжал так громко, что я почти оглох.