Слышала, как он ударился о землю и застонал.

Я вскочила и приникла к нему. Генри лежал на спине, держась за грудь. Огни паладина погасли, но я видела в сумеречном свете рансовых фонарей его силуэт на снегу и искажённое болью лицо.

— Ты жив? Ранен? Прости, я не знаю, что это было! — испугалась я, прикоснувшись к его груди. Снова. Проверила бьётся ли сердце, дышит ли... Откуда-то мои руки всё это знали и умели.

— Ты маг? — прохрипел паладин.

— Я не знаю! Впервые такое! — пролепетала я.

— Впервые?!! — он свирепо зарычал, схватил меня за руку и потянул на себя.

Я поняла, что он не верит.

Мои волосы рассыпались на плечи, коснулись Генри. Я поняла, что потеряла шапку, когда он валял меня по земле.

— Ты женщина! — с удивлением прошептал он.

Паладин был слаб. Держал меня, а у самого дрожали руки и плечи. Я не пыталась высвободить руку. Если бы попыталась, то смогла бы без труда.

Что же я сотворила с человеком?! С воином Света?!

— Генрих, где ты?! — закричал Рэндеваль.

Шаги его были уже совсем близко. Я слышала, как он мечом срубает мешавшие на пути ветви. Уже рядом. Уже вот-вот…

— Что происходит, Генрих?!

— Иди, беги, девочка… — прошептал паладин.

— Как? Ты меня отпускаешь? А ты как? Ты выживешь?

— Выживу… Беги!

Услышав за спиной шумное дыхание Рэндеваля, я вскочила от Генри и побежала.

“Беги” — легко сказать! Да где взять силы? Что это за огненная вспышка вырвалась из меня? Почему теперь так холодно, будто в чан с ледяной водой опустили?

Ноги совсем не слушались. Я прижалась к стволу ближйшего дерева и тихо сползла на снег. Прислушалась к голосам.

— Куда ты пропал, Генрих, ты же обещал освещать мне путь! — пробурчал Рэндеваль. — Да что это с тобой? Ты что, снежных кротов там ловишь? Вспышками лес озаряешь…

— Кротов ловлю, верно… — прохрипел паладин. — Помоги встать, дядя.

Он не рассказал обо мне. Не сказал о том, кто его ранил. Стыдно, должно быть, получить от девушки!

— Ох, ничего себе! — вскрикнул Рэндеваль. — Почему же ты молчишь?!

— Молчу? — голос Генри сделался слабее.

— Что, не чувствуешь?!

— Голова гудит, я ударился…

— Арнос! Да из тебя мана выходит. Твоё хранилище пробито! Хорошо так выходит… даже я, неодарённый Светом, чувствую. Как же это ты так ударился?

— Отведи меня в лагерь, — приказал паладин.

Рыцари побрели к обозам, я осталась одна на дороге, сгораемая от страха вперемешку со стыдом.

Пробила хранилище паладина вот этими вот пальцами?! Какой кошмар! Кто же я такая? Что я за чудовище?

Как добралась до города — не помню. Тело не слушалось, голова гудела, плечи сотрясались от холода. Перед глазами стелилось туманное марево.

Добрела до святилища и рухнула на постель в беспамятстве. Как потом сказали девочки, пролежала три дня, и им снова пришлось ухаживать за мной, как за маленькой.

Стыдно.

— Кушай, кушай, Триса, тебе нужно набираться сил, — шептала Идда, поглаживая по голове.

Когда проснулась, на меня напал страшный голод. Было неловко съесть две порции супа и попросить ещё каши. Еды у нас было мало. Но Идда только улыбнулась и принесла в добавок сыра и молока.

— Не стесняйся, ты заработала. Главное, набирайся сил.

— Триса, ну, расскажи, что произошло, где ты пропадала целую ночь? И вернулась еле живая… — взволнованно сказала Грета.

Я прожевала кусок хлеба, заев его кашей, вытерла рот и посмотрела на подруг. Они были мне самыми близкими, беспокоились за меня — я должна быть с ними честна.

Я сглотнула образовавшийся ком в горле.

— Я услышала разговор наёмников о том, что они хотят погубить паладина, и пошла предупредить его. Надеюсь он хоть что-то понял… запомнил…

Женщины разом охнули.

— Ох, я бы не пошла, не моё это дело! — запричитала Грета.

— Ну, ты смелая, девочка! — охнула Идда. — Тебе, кажется, удалось. Он вчера вернулся в город.

— Как вернулся?! Надеюсь, с ним всё в порядке после того, что случилось…

— А что случилось? — хором спросили женщины.

Я выпрямила спину, заглянула в окно: не бродит ли кто у дома, и перешла на шёпот.

— Из моих рук вырвалось пламя…

— Что-что? — не разобрала Идда.