– Тихо, Золотце, а то придушу ненароком. – Орк коротко хохотнул, но пальцы слегка разжал, давая Ю возможность глотнуть воздуха. – Ты же хорошая девочка? Будешь вести себя хорошо?

– Хорошая. – От гипоксии закружилась голова, но, если Орк задал вопрос, лучше на него ответить без промедлений. – Буду вести…

Она украдкой оглядела салон. За рулем сидел незнакомый бритый налысо мужик. На пассажирском сидении справа от него развалился Протасов, для ближнего круга – Протас. В тандеме «Орк – Протас» последний был мозгом и координатором. Сам он никогда рук не марал, но при этом очень любил наблюдать за экзекуцией. Пожалуй, Протасов был даже опаснее, чем Орк.

– Орк, остынь! – Он просунул рыжую голову между передними сиденьями, посмотрел на Ю красными, как у альбиноса глазами. – А то ещё и в самом деле придушишь нашу красотку раньше времени. – Ну, привет, Золотце! – Его губы растянулись в хищной улыбке. – Как делишки?

– Привет, Протас. – Ю тоже сделала попытку улыбнуться. – Бывало и лучше, а как ты?

– И у меня бывало и лучше. – Протас перестал улыбаться. – Особенно после того, как ты, падла белобрысая, сделала ноги! Догадываешься, почему?

Ю догадывалась. После её побега Графу наверняка захотелось найти виновного и выпустить пар. Виновным назначили Протаса. Тем хуже для неё, потому что этот говнюк отличался патологической мстительностью. Вполне вероятно, что миссию по наказанию Ю он в этот раз возьмет на себя, не доверит такое ответственное мероприятие Орку. Только бы они не начали прямо в машине. Слишком много тел, слишком мало пространства для маневров…

– Мне очень жаль, – сказала Ю, мысленно прикидывая, чем станет отбиваться в случае чего. Наверное, можно было бы попробовать использовать в целях самообороны книгу Клавдии. Она была увесистая, с острыми и крепкими углами. Но книгу было жалко. – Может быть, мы сумеем как-то договориться?

Она сложила ладони в умоляющем жесте.

– Слышь, Орк, – сказал бритоголовый водила, не оборачиваясь, – не вздумай лупить её в моей тачке. Я только вчера почистил салон.

Значит, её планируют лупить. И не просто лупить, а до крови. Мрачная перспектива, но хорошо, что не в салоне авто.

– А если не лупить? – спросил Орк и с силой потянул Ю за косу, запрокидывая её голову назад.

– Хозяин запретил, – сказал Протас с явным сожалением.

Значит, насиловать её не будут. Уже хорошо! Дисциплина у Графа была железная. Правила, которые касались отношения мужиков к Ю, тоже. Ю для Графа никогда не была человеком, с самого первого дня их знакомства она была инструментом, очень тонким и очень высокоэффективным инструментом, относиться к которому следовало максимально бережно, не кантовать и уж тем более не ломать. Вот её и не ломали. Любить – не любили, но даже пальцем не трогали.

Граф тоже не трогал. Для плотских утех у него хватало доброволиц из «Шанхая». Так назывался элитный бордель, который содержала Аннушка, давняя знакомая Графа и та ещё стерва. Ю познакомилась с ней во время какого-то застолья, посвященного не пойми чему. Аннушка выглядела как помесь Мерлин Монро и стареющего херувима. От Мерлин Монро у неё были белые локоны и неизменно приталенные, обтягивающие платья. А от херувима – поплывший овал лица, румяные щёчки, большие голубые глаза и младенческая пухлость. Рассказывали, что в юные годы Аннушка была невероятной красавицей, а потом её поезд ушёл, прихватив с собой красоту и молодость, но оставив деловую хватку и изворотливость. Невинное кукольное личико Аннушки могло обмануть кого угодно, но не Ю. К слову, Аннушке она тоже сразу не понравилась. Вернее понравилась, но лишь до того момента, как Аннушка выяснила, что Ю не интересует ошеломительный карьерный рост, связанный с интим-услугами.

– А как вы меня нашли? – К черту Аннушку, думать нужно о собственном спасении! Может быть, удастся заговорить этим троим зубы?

– Не того мальчугана ты развела на бабки, Золотце, – сказал Протас весело.

В памяти тут же всплыл пухлый мажор из ночного клуба. Все-таки она прокололась, мажор настучал. Вопрос – кому?

– Ты потырила бабло у единственного сына мэрского зама. А этот зам корешится с нашим хозяином.

Ну а с кем же ещё корешиться хозяину, как не с сильными мира сего?! Он и сам был из этого мира. Нет, не так! Одной ногой он стоял на надраенном до блеска паркете светских салонов, а второй – в грязи золотых приисков. Впрочем, кое-что позитивное Ю из услышанного вынесла. Мажор нажаловался папеньке только на то, что какая-то девица его обнесла, но, судя по всему, ни словом не обмолвился о том, что она ещё и надавала ему по щам. Некоторые из своих скромных умений Ю старалась не афишировать. Достаточно уже того, что она слила свой самый главный талант. Молодая была, глупая, но глупость – это слабое оправдание. Особенно в свете сложившейся тревожной ситуации.

– А папик оказался злопамятный, – продолжил Протас.

И не только папик, подумала Ю с тоской.

– Ты засветилась на камере видеонаблюдения, курица, – сказал Орк и отвесил Ю легкий подзатыльник. Это с его точки зрения легкий, а у неё от боли зазвенело в ушах. От боли и досады на саму себя. Как она могла пропустить камеру?!

– Ну а остальное – дело техники! – подвел итог Протас. – По камерам тебя до твоей норы и довели, Золотце. Я хотел взять тебя прямо там, но хозяин запретил, велел за тобой проследить.

Выходит, эти уроды за ней всего лишь следили, а она, дура такая, ломанулась от ни в чём не повинного викинга прямо к ним в лапы! Сама запрыгнула в мышеловку, как глупая мышь! И вот теперь её ждет наказание. Убить не убьют, но покалечить могут. Нет, не покалечат. Графу она нужна живой и относительно невредимой. «Относительно» тут ключевое слово…

– Понимаешь, Золотце, ты меня снова подставила. – Протас помрачнел. – Мне было приказано за тобой присматривать, а я тебя, выходит, отловил. Скажешь хозяину, что ты сама…