Шрифт:
Его маршрут в Вашингтон пролегал через Монреаль. Королевские военно-воздушные силы Великобритании предоставили на этот раз в его распоряжение двухмоторный «Локхид Хадсон», у которого сразу же после взлета в Монреале на высоте не более 30 метров еще над взлетной полосой отказали оба двигателя. Пилот однако не растерялся и совершил удачную вынужденную посадку. И все же самолет, как говорится, перепахал около 200 метров приаэродромной территории, прежде чем остановился, получив серьезные повреждения.
На удивление, все пассажиры получили лишь легкие травмы. Происшествие держалось в строгой тайне.
Через некоторое время Сикорскому было сообщено, что, вполне вероятно, это был диверсионный акт немцев.
По прибытию в Вашингтон, Сикорски был сердечно встречен Рузвельтом, который изложил ему в том числе и в письменной форме свои обязательства в отношении Польши. Предстояли президентские выборы — и кто отказался бы от нескольких миллионов голосов американцев польского происхождения. Документ этот нашел свое место рядом с меморандумом Черчилля в черной кожаной папке, которую генерал всегда носил с собой.
Тем не менее, по возвращении в Лондон Сикорски продолжал подвергаться нападкам своих внутриполитических врагов, которые обвиняли его в политике уступок Сталину.
15 апреля 1943 года радио Берлина объявило о находке по Катынью нескольких захоронений с польскими офицерами. Генерал Сикорски, которого это заявление очень обеспокоило, обратился к Черчиллю за советом, как быть. Черчилль, хотя и догадывавшийся о совершенном злодеянии, ответил, что мертвых все равно уже не поднимешь, и дал понять, что не хотел бы вмешиваться в эту аферу. Тогда Сикорски обратился в международный Красный крест с просьбой разобраться в данном вопросе. Гитлеровский министр пропаганды Геббельс [19] немедленно усмотрел в этом исключительно благоприятный шанс посеять раздор в лагере союзников. А Сталин, воспользовавшись возможностью появления комиссии Красного креста, отреагировал немедленно. Его орган — газеты «Правда» обвинила в злодеянии немцев и заклеймила генерала Сикорского как союзника Гитлера. На этом основании Советский Союз порвал политические отношения с эмигрантским польским правительством.
19
Геббельс Пауль Иосиф (1897–1945) — главный пропагандист третьего рейха. Родился в Рейнской области в семье бухгалтера. Хромой от рождения, маленького роста. Защитив в 1921 г. в Гейдельберге ученую степень по литературе, получил прозвище «мышиный доктор». В НСДАП с 1922 г. В 1927–1935 гг. — главный редактор еженедельной нацистской газеты «Ангриф». Становится оратором. Из уголовника Хорста Весселя, убитого в уличной драке, сделал политического мученика. В 1932 г. возглавил избирательную камапанию по выборам Гитлера в президенты. Его 10 заповедей национал-социалиста стали прообразом идеологической программы партии. В 1933 г. — министр просвещения и пропаганды. Явился инициатором сожжения книг демократических авторов. С 1944 г. — главный уполномоченный по мобилизации на тотальную войну. В конце войны отравился вместе с женою и 6 детьми.
Когда в Лондоне прошли слухи о недовольстве генералом Сикорским в частях и подразделениях армии генерала Андерса, ушедшей после окончания формирования из Советского Союза на Ближний Восток, Сикорски посчитал необходимым вылететь туда, чтобы разобраться в происходившем.
Британский министр иностранных дел Иден, [20] с которым Сикорски должен был лететь вместе, проинформировал советского посла Майского об этом и заверил, что в польском эмигрантском правительстве в ближайшее время произойдут изменения, на которых настаивал Сталин, постоянно напоминая о их необходимости Черчиллю.
20
Иден Энтони, лорд Эйвон (1897–1977) — английский государственный деятель, консерватор. Был министром иностранных дел в 1935–1938, 1940–1945 гг., министром по делам колоний в 1939–1940 гг., премьер-министром Великобритании в 1955–1957 гг.
1 мая 1943 года Сикорски получил послание от двух своих министров, которые умоляли его отказаться от поездки на Ближний Восток. Вот что они писали:
«Лично — строго секретно.
Господин генерал!
В течение уже довольно продолжительного времени вы намереваетесь совершить поездку на ближний Восток. Желание это несомненно вызвано вашей заботой о государственных интересах и положением польских частей и подразделений, дислоцирующихся там…
… Вполне очевидно, что часть польских беженцев на Ближнем Востоке возбуждена преступной агитацией определенных кругов, в результате чего эта поездка становится для вас опасной, господин генерал. Не исключена и возможность провокационных действий со стороны вражеских сил.
Обращаемся к вам как члены правительства и преданные от всей души люди с просьбой отказаться в сложившихся обстоятельствах от запланированной вами, господин генерал, поездки на Ближний Восток.»
На это письмо Сикорски не ответил.
Через десять дней, 25 мая 1943 года — после совместного завтрака с ближайшими сотрудниками в гостинице «Дорчестер-отель» и встречи с министром иностранных дел Иденом — небольшая группа польских политиков направилась на железнодорожную станцию Паддингтон, чтобы выехать на один из аэродромов королевских военно-воздушных сил, расположенный вблизи Бристоля.
Кроме Сикорского, его личного адъютанта и дочери в этой группе находились несколько высших офицеров, а также полковник Виктор Казалет — офицер связи английского правительства с польским эмиграционным правительством.
На аэродроме их уже ожидал служебный самолет Идена. Это был переоборудованный американский дальний бомбардировщик «Либерейтор», наиболее массовый самолет Второй мировой войны. У него был номер АЛ-523. Вылет был назначен в полночь. В качестве пилота должен был лететь чешский летчик — лейтенант авиации Эдвард Макс Прхаль, считавшийся одним лучших пилотов транспортной авиации и бывший одним из пяти летчиков союзников, которым разрешалась ночная посадка в Гибралтаре.
Рано утром следующего дня машина совершила промежуточную посадку в Гибралтаре, после чего продолжила путь в Каир.
В тот же день во многих польских министерствах в Лондоне раздались телефонные звонки. На неплохом польском языке им было передано сообщение:
— Вы еще не слышали последнюю новость? Самолет генерала Сикорского потерпел в Гибралтаре катастрофу. Все пассажиры погибли.
Господа министры успокоились только тогда, когда услышали официальные заверения сотрудников британского правительства, что все в порядке, а телефонные звонки были просто чьей-то злой и неуместной шуткой.