Софья Шиманская
Мертвые земли Эдеса
Иллюстрация на обложке acramitch
В оформлении авантитула использована иллюстрация: © Morphart Creation / Shutterstock.com / FOTODOM Используется по лицензии от Shutterstock.com / FOTODOM
Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.
* * *
Эта книга сделана из плоти. Не героической – живой, сомневающейся, полной страха и вины.
«Мертвые земли Эдеса» – фэнтези, которое не выдумывает мир, а как будто вспоминает его. Словно автор где-то был, что-то видел, а потом пытался забыть, но не смог. И вот теперь мы вместе с ним идем по этим землям империи, где печать «весит» больше судьбы, а жизнь – не стоит ничего.
Я редко встречаю фэнтези, где магия так тонко связана с политикой, взрослением, чувством собственного распада. Здесь все это есть. И написано так, что хочется читать медленно, как дневник, от которого зависело чье-то выживание.
Рекомендую не фанатам жанра. Рекомендую тем, кто скучает по настоящей литературе.
ЕГОР АППОЛОНОВ,
основатель телеграм-канала «Хемингуэй позвонит»1
Первая ошибка
Раб в Эдесе стоит в среднем пять сотен денариев. Северянина из кочевых племен можно взять дешевле – они грубы, непокорны и годятся для боев и тяжелого труда. А вот рабов из южных земель не отдают меньше чем за тысячу, их растят для работы изящной и деликатной. На Минервийском форуме или в ямах Нижнего города можно найти рабов из десятков разных народов. Только свобода граждан Республики не продается. По крайней мере, за деньги.
– Это твой подарок, – с порога объявил дядя так торжественно, что Луций едва не выронил гребень. Не то чтобы Луций был не рад его видеть, но он отвык от чужих голосов в своем доме. Да и Тиберий не имел привычки являться в покои племянника без предупреждения.
Рядом с дядей, чуть позади, стоял смуглый паренек с миловидным, почти девичьим лицом. Он поклонился. Тугие кудри упали на лицо, и он мягко отвел их рукой.
– Хозяин может звать меня Кастором, – у него был мелодичный, живой голос, – или дать мне имя, какое пожелает.
Луций Авитус Эдерион, молодой патриций, на мгновение растерялся. Он всегда был окружен рабами. В Эдесе их было так много, что граждане с детства учились смотреть как бы сквозь невзрачные серые фигуры, заполнявшие улицы. Без этой привычки они просто не увидели бы за ними города. Но рабы и были городом. Такой же неотъемлемой его частью, как вездесущие фонтаны и раскидистые оливковые деревья. Рабы были сродни животным: неказистые использовались в хозяйстве, а симпатичных держали в доме в качестве слуг или домашних питомцев.
Луций привык к ним. Но личного раба у него до сих пор не было. На десять лет дядя подарил ему щенка. Луций не знал, как дрессировать собак, и просто игрался. За полгода щенок превратился в непослушное чудище размером с волка, которое пугало домашних. Луций сгорал от стыда, когда огромный пес восторженно приветствовал его старшего брата Публия, становясь лапами прямо на белоснежную тогу. Тот только смотрел на брата с укоризной, и в конце концов Луций отдал собаку.
– Раб обучен грамоте и законам. Превосходно владеет счетом, – дядя подтолкнул Кастора вперед, – поможет тебе в работе. Если этот не понравится, найдем нового. Личный раб, он как сандалии, может не подойти.
Тиберий хохотнул, довольный своей шуткой. Он выражал привязанность к племяннику, как умел. В его глазах искрилось нетерпение, и он едва не приплясывал на месте, наблюдая за реакцией Луция. Поведение дяди умилило Луция. Он склонил голову и улыбнулся.
– Это отличный подарок. Я буду беречь его.
– Ждем тебя за завтраком, – великий сновидец Эдеса Тиберий Авитус просиял, задорно похлопал себя по животу и удалился, напоследок деловито поправив на рабе мешковатую тунику, – наряди его, как посчитаешь нужным.
Луций остался наедине с рабом. Он оперся на полку под зеркалом и, прищурившись, стал изучать свою новую собственность. На вид парню было около шестнадцати. Холеный, без единого шрама от хлыста. Лишь на пальцах небольшие мозоли, скорее всего, от стилуса и струн кифары. В этот товар было вложено много сил. Дорогая игрушка.
Луций опустился в кресло перед зеркалом и протянул рабу гребень.
– Заплети мне волосы. Умеешь?
Кастор коротко поклонился. Прежде чем коснуться головы хозяина, он омыл руки в широком медном тазу.