— Что ж, любовь банальна.

— Но в этом, наверняка, и есть ее завлекательность. Чувство одинаковое по сути, но каждый, заполучив его, ищет что-то свое и, что удивительно, находит со временем.

— Вы нашли?

— Еще нет.

— Так какого дьявола вы едете с видом по уши влюбленного мечтателя?! Мы, покамест, в Фивланде, и тракт местами небезопасен!

— Вы правы. Черт возьми! Но я не беспокоюсь за свою жизнь, а вы? Если считаете, что задумчивый вид свойственен только мечтателям, то вынужден сделать вам открытие — не только им, — легкая усмешка полукровки заставила брови Зойта нахмуриться.

— Сударь, что вы скажете на предложение быть моим телохранителем до ворот Форпата? А там, когда мы закончим наши с вами дела, каждый поедет своей дорогой.

— Отличное предложение! Вполне в ларонийском духе. Но не просите меня убивать для вас. Я буду только защищать вашу шкуру по мере своих скромных сил, — Карнаж зевнул, прикрыв рот ладонью.

— О! У вас есть принципы? Проклятье! Бедного Шрама вы зверски убили, набросившись, словно зверь на чернокнижника, спешу напомнить, весьма почтенного возраста. Иными словами хладнокровно изувечили и после добили старикана, надежно приколотив его стилетом, как гвоздем к крыше!

— Полноте, Даэран, не сгущайте краски. Я отомстил за смерть своего учителя и наставника. Обычная, столь же банальная, как и любовь, месть. И все. Я вернул себе меч, который полагался мне по праву. И великолепной работы меч! А дух учителя теперь покоится с миром, отомщенный и насытившийся кровью своего врага. И меня не волнует, был ли у Шрама шанс или нет. Месть, как говорится, не бывает благородной, потому что месть — это неумение прощать своих врагов.

— Стало быть, вы не умеете?

— Отнюдь! Я считаю, что мое прощение надо заслужить. Ведь ничто не дается даром в этом лучшем из миров.

Полуденное солнце заиграло на перьях, подшитых в ряд на спине куртки Феникса. Из-под челки кроваво красных волос на колдуна покосились два желтых глаза с расширившимися зрачками.

Тракт вел прямо, почти не сворачивая, мимо перелеска, где на обочине громоздился большой серый валун, которыми в этой стране заменяли указатели. По выбитым на камне рунам стало ясно, что их цель близка. Недалеко располагался спуск в систему фивландских тоннелей. По ним можно было легко добраться до Форпата меньше чем за два дня, что и требовалось Зойту. Иначе Кеарх мог опередить их, и вопрос о выкупе ценных книг мог взлететь до астрономической суммы, окажись фолианты в руках знающих магов из форпатских библиотек.

— Мы скоро будем на месте, — сообщил «ловец удачи» колдуну, так как Зойт делал вид, что плохо понял надпись на валуне и красноречиво чесал в затылке, — А убивать я и правда не люблю, потому что много хлопот с трупами. Всегда найдется добрый десяток любопытных, которым мертвец не сват и не брат, но все равно интересно почему, да за что. Как будто это поможет им, когда настанет их черед получать свой нож в брюхо? Тем более в вашем деле простой поножовщиной вопрос не решить, так как Форпат славен своей стражей и тайной канцелярией. Я думаю, они заинтересуются ларонийским шпионом, пусть и бывшим.

— Что вы сказали, сударь?! — колдун поворотил лошадь.

Карнаж остановился, развернул своего коня и подъехал к Зойту, глядя тому прямо в глаза:

— Странно, что вы так неплохо знаете язык земель, в которых, как утверждаете, никогда не бывали. Впрочем, ваш промах в этом вполне обоснован, ведь кто такой Кеарх знал из всего Лангвальда, возможно, только один я. И ломать при мне комедию было бы неразумно. Но так красноречиво остановиться у валуна, почесывая в затылке, меж тем бойко пробежав фивландские выбитые руны, как и следует, снизу-вверх…

— Ну, я немного знаком с языками Материка, но этим могут похвастаться и другие.

— Э, нет, — Феникс значительно поднял вверх указательный палец, — Вы знаете и используете слишком много речевых оборотов, причем уже по привычке. Черт возьми, да я видел вас на том самом приеме, где мне указали место! И, готов побиться об заклад, отлично помните, что там случилось?

— Так это были вы? — изумился колдун, — Не могу сказать, что тогда, когда вам под ноги бросили кошелек за такую, надо признать, великолепную работу, я вам сочувствовал. Я не был о «ловцах удачи» высокого мнения, но считал, что вам действительно нечего было делать на том приеме. Пусть с Роксаной вас и могло связывать нечто большее, чем простой наем.

— Я согласен, мне действительно нечего было там делать. А что там делали вы? Ларонийский боевой маг среди скопища чародеев-ученых и адептов-теоретиков? Уж не те ли самые книги влекли вас? Библиотека в одном из замков Северного Фелара — это просто модное явление, но лишь до тех пор, пока этим замком не завладеет маг, а на полках вместо никчемных жизнеописаний, сборников баллад и романтической многотомной тягомотины не появятся лакомые кусочки старых знаний и руководств по практической алхимии, демонологии и прочего. Что скажете?