— Почему?

— Как засветим рыжье, нас ночью и зарежут.

— Что ты этим хочешь сказать? — Опешил Антон. — Ты ведь этим хочешь что-то сказать, верно?

— А то! — важно произнес Волобуев. — Хоть мы и прошли Перегон, наш караван не распался, и главным у нас остаешься ты.

— И что мне с вами делать?

— Куда ты, туда и мы!

— Это может быть опасно! — честно предупредил Антон.

— Поодиночке все одно пропадем.

Спецназовец продолжал колебаться, но неожиданно за предложение Волобуева вступился Иван.

— Здоровяк может сгодиться! Не тебе одному меня на горбу таскать! Да и пацан тоже.

Где ты будешь Дану Дануева искать? По улице бегать? Пацана и зашлешь.

— Ну ладно, — сдался Антон. — Только потом не говорите, что я вас не предупреждал.

Выспросив, где находится трактир поприличнее, Антон со спутниками направились туда.

Город оказался красив как рождественская игрушка. Каждый дом окружали стены из настоящего камня, украшенные цветными мозаиками, сюжет которых ни разу не повторялся.

То они воспевали подвиги неких рыцарских битв, то бесстрастно фиксировали беспощадность космических баталий. На одной из фресок Антон даже узнал хищные силуэты пресловутых "Сарацинов".

На другой — ему померещилась конструкция Суперклетки, но это оказалась картинка из жизни коллективных бань.

Вдоль заборов тянулись нескончаемые импровизированные прилавки, и Антон непроизвольно замедлил шаги, пораженный, потому что у ближайшего прилавка стоял живой мегалак.

Толстое кольцо было вдето ему в нос. К кольцу крепилась не менее толстая цепь, в свою очередь, трижды обернутая вокруг столба и запертая на замок.

Маленький жилистый торговец отпер замок и заставил мегалака тащить мешок с мукой, удерживая его одной рукой за цепь, а другой стегая плетью и прикрикивая:

— А ну пошевеливайся, тварь!

— А я и не знал, что у вас тут рабство, — сказал Антон Волобуеву.

— У нас тут все есть, — обиженно протянул тот. — Ты говоришь так, будто сам не отсюда.

— Я не отсюда, — поправил Антон. — Я сюда. Будь добр, не неси коня головой вниз.

На базаре они встретили еще с сотню мегалаков — рабов. Некоторые сидели на цепях, словно злобные псы, и взгляды у них тоже были не из добрых, ненавидящие все и вся, клянущие судьбу-злодейку. Такие особи были готовы на все.

А некоторые мегалаки приспособились и прекрасно обходились без цепей. Они тащили полные сумки за своими хозяйками, мели улицы, работали возницами при когда-то своих конях. Но все равно это были существа второго сорта. Каждый мог пнуть их, если они оказывались на пути.

"Вот тебе на", — сокрушенно подумал Антон. — "Пока мы там, на просторах Вселенной долбим друг друга без пощады, уверенные, что примирение невозможно, они тут прекрасно сосуществуют с ахангаранцами".

Откровенно говоря, он о человечестве думал лучше.

Наконец Волобуев остановился под вывеской трактира под живописным названием "На том свете" и смачно втянул в себя вкусные запахи, вьющиеся из корчмы.

Впрочем, на этом прием пищи был собственно закончен.

Сопровождаемый шумными вздохами гидравлики из-за угла выехал отряд янычар в несколько десятков человек. Все они были в тяжелых вороненых доспехах, на боках коней круглые медные щиты и ятаганы на длинных железных рукоятях. Сами кони, хоть и являлись мегалакскими поделками, но видно, это была более тяжелая модификация, боевая. Броня скрывала их до копыт, и своей тяжелой поступью они сотрясали грунт.

Впереди отряда скакал тучный бородатый мужчина в золотой чалме и золотом же парчовом халате. На ногах остроносые золотые чувяки. Видно, большой эстет и любитель золота.

— Кто это? — Спросил спецназовец у ближайшего горожанина.

— Фонарщик! — глухо ответил тот, и Антон понял, почему он так невнятно говорит: когда горожанин повернул заросшее волосом лицо, он узнал, что разговаривал с мегалаком.

— Понятно! — протянул он, хотя ничего не было понятно, что за Фонарщик и чем вызван столь мощный эскорт.

"Первый в истории человечества разговор с мегалаком состоялся", — грустно констатировал Антон. В нос мегалака было вдето кольцо черного цвета.

Продолжив расспрос у мегалака, он горько об этом пожалел, тот посмотрел на него как на тварь ползучую и повернулся спиной словно к пустому месту.

Тогда Антон спросил об этом у простого горожанина, без волос на морде.

— Наместник Амира хан Яндырбец! — пояснил тот.

— Почему Фонарщик?

Глаза горожанина округлились: