– Так это, значит, одна из тех ерундовин, которые действуют на определенное поколение? – обреченно поинтересовался он. – Психоспецы специально такие фильмы консультируют, что бы юнцов вербовать, и это навеки искажает их сознание. Подсознательная подсказка, нервное короткое замыкание – так это, кажется, называется?

Редер развел руками. «Может, и так, – с дурашливой ухмылкой признался он сам себе. – Лично я эту чертову ерундовину пятнадцать раз смотрел».

– Мне следовало проинструктировать вас, старшина, – сказал он вслух. – Так почему бы прямо сейчас это не сделать? В следующие несколько дней к нам прибудет масса всего, и вы должны знать, чего ожидать. – Питер взглянул на драгоценную пирамиду из мин, затем опять на старшину.

– Нет-нет, ничего в таком духе больше не будет, – поспешил пообещать он, не на шутку встревоженный выражением лица ар-Рашида. Ему вдруг представилось невыносимое зрелище – плачущий главный старшина.

– Итак, лейтенант, – сказал Редер своему заместителю, – я думаю, мы сэкономим время, если вы также поприсутствуете на этом небольшом инструктаже с ар-Рашидом.

Синтия с прямой спиной сидела на стуле, выглядя несчастной и очень хорошенькой.

«Могу понять, почему Падди по ней с ума сходит, – подумал Питер. – Перед любой такой женщиной, способной одновременно быть такой несчастной и привлекательной, ни один новоирландец просто не в силах устоять».

Редер давно подозревал, что существует какой-то генетический сдвиг, притягивающий кельтских мужчин именно к грустным и скорбным женщинам. В данный момент даже он сам, имея в своей крови сильную примесь черти чего помимо крови кельтов, испытывал к Синди немалую симпатию.

«Теперь она уже знает, – подумал Питер, – что на офицерские курсы Падди не приняли, а учитывая связанную жесткими законами культуру ее родной планеты и нерушимые правила Космического Отряда по поводу любовных отношений с подчиненными, думает, что их роману не суждено продолжиться. Что ж, возможно Падди был прав, и наше задание даст этой парочке шанс».

Временный квартирмейстер пока еще не прибыл, а потому Питер воспользовался его отсутствием, чтобы похвалить Синтию:

– Думаю, лейтенант, вы проделали колоссальную работу в совершенствовании ваших навыков человеческого общения.

Ар-Рашид оторвал взгляд от грузового манифеста, который он просматривал, и кивнул в знак согласия.

– Благодарю вас, сэр, – смущенно отозвалась Роббинс, и лицо ее немного прояснилось.

– А посему, – тут Редер хлопнул в ладоши, – я намерен вас вознаградить, предоставив вам на следующие несколько недель существенно больший фронт работы. – И он радостно ей ухмыльнулся.

Второй лейтенант улыбнулась ему в ответ, но Питер увидел, что к его словам она отнеслась серьезно. В Космическом Отряде существовала традиция, что наградой за славно проделанную работу должна быть новая работа. Бросив косой взгляд на молодую женщину, ар-Рашид решил сменить тему.

– Простите, сэр, а мы по этому списку все получаем? – В глазах у старшины сквозило недоверие. – То есть, все-все?

– Все до последнего болта, – заверил его Редер. «Какое грандиозное чувство! – подумал он. – Как будто ты миллиардер или Дед Мороз. К этому и пристраститься недолго».

В глубине душе Редер чувствовал, что здесь таилась определенная опасность. «На что это будет похоже, – размышлял он, – если всегда будет так? Если ты всегда будешь получать, что хочешь, тогда как все остальные будут ходить с несчастным видом и с протянутой рукой?» Такая власть легко могла вскружить человеку голову. Очень скоро ему могли дать прозвище – скажем, Паук. Питер твердо решил, что никогда одним из таких парней не станет. Пусть Бычок, пусть Кролик, пусть хоть Сатана – но только пусть ничего, связанного с насекомыми. Хотя в училище он уже был Личинкой…

– Мы будем получать больше материалов, чем нам до сих пор приходилось пристраивать, так что вам с лейтенантом придется проявить чудеса изобретательности, изыскивая места для хранения.

Тут вдруг последовала резкая серия постукиваний в дверь, словно проходящий мимо дятел хотел войти и проверить, нет ли здесь короеда.

– Входите, – пригласил Редер.

Щуплый, нервозный юноша с необычно большой шапкой волос на голове торопливо вошел и отдал честь, поворачиваясь, чтобы адресовать этот салют всем присутствующим. Редер с трудом сдержал улыбку. Именно такого унтер-офицера заправские проныры мечтают хоть раз в жизни встретить. Такой человек всегда настолько рассеян и увлечен деталями, что когда ты снимаешь с него последние штаны, он охотно поднимает каждую ногу по очереди, даже не замечая твоего присутствия.

– Старшина Бриани, сэр, временный квартирмейстер, по вашему приказанию прибыл.

Редер ответил ему отданием чести и сказал:

– Добро пожаловать на борт, Бриани. Присаживайтесь. Налейте себе чашку кофе – это новый корабль, и фильтры работают как следует.

Молодой старшина взглянул на Синтию и главного старшину, затем неуверенно опустил руку. Со смущенной улыбкой он присел на пустой стул перед столом Питера. Затем предупредительно поднял взгляд, его перо с готовностью замерло над блокнотом.