…Какое счастье, что Судьба свела своих Наёмников с Балдуром Эрринорским! Большее, на что были способны они сами – это удерживать защиту, и то недолго. Но колдун был настолько подготовлен и силён, что мог достойно противостоять Великому магу. Он закручивал чёрные вихри – и в них тонули, захлёбывались и гасли смертоносные красные лучи. Он обрушивал водяные шквалы на рвущееся из-под земли пламя, он отражал стрелы молний, да так, что противнику приходилось спасаться от собственного оружия. Он вызвал целый сонм мелких голодных демонов-пустынников (колдовство на грани запретного, в мирное время грозящее немалым штрафом, а то и заключением под стражу!) – и натравил на врага. Пустынники атаковали неудержимо и яростно, гибли в магическом пламени, но лезли, лезли вперёд, гонимые вечным голодом. Маг отмахивался от них, как от назойливых насекомых – но ведь и маленькая пчела жалит больно!..

Аолен, Энка, Меридит – они тоже стремились не отставать, делали, что умели, но сами понимали: против такой мощи все их магические усилия – лишь капля в море.

Хельги разложил камни, шарахнул по врагу такой молнией – не магической, а чистой, природной, что у того слетел капюшон, волосы встали дыбом и заискрились. Но всё-таки устоял, гад! И Хельги этот удар принёс больше вреда, чем противнику.

Нет, они ничем не могли помочь Балдуру! А он, меж тем, начинал сдавать позиции. Атаковал всё реже, слабее отражал удары… И враг, тут же почувствовал это, удвоил натиск. Его силы казались неисчерпаемыми.

– Хельги! – колдун резко тряхнул демона за плечо. – Очнись, ради всех богов! Иначе нам конец!

– Да я в порядке, – слабо откликнулся тот, выплюнув кровавый сгусток. – Чего делать-то?

– Поглощай этого гада немедленно!

– Нет! – грозный и могучий демон-убийца отшатнулся.

Балдур был готов к такой реакции, и не настаивал.

– Ладно, давай по-другому. Быстро, начинай поглощать МЕНЯ!

– Что?!! Ты спятил?!! – на Хельги было жалко смотреть. «Крысёнок в первом бою» – говаривала в подобных случаях Меридит и била. Балдур Эрринорский тоже не один год провёл в войсках.

– Делай, что велено, демон тебя побери! – заорал он яростно. – Ну! Живо!.. А вы держите защиту, мне не до того!

Хельги опустился на колени – ноги совсем отказались его держать. Закрыл глаза. Жалобно всхлипнул, не скрываясь – всё равно никто не смотрел. Осторожно-осторожно нащупал в Астрале сущность колдуна, тронул, потянул…

– Давай! – подбадривал тот, а сам морщился, как от боли. – Ну, смелее! Ещё…ещё…стоп! Замри! Сядь в сторонке и не делай ни-че-го! И не сопротивляйся. Я не знаю, вдруг будет больно…

Хельги не сопротивлялся. Он не стал бы делать этого, даже если его резали бы на части. Потому что разгадал, наконец, замысел Балдура. То, чем не умел воспользоваться сам демон, смог извлечь и задействовать чёрный колдун из Эрринора! Неисчерпаемый источник силы открылся ему!

Маг сразу понял, что битва проиграна. Он непременно одолел бы чёрного колдуна (откуда занесло его в компанию наёмников?!), сколь бы тот ни был опытен. (Именно опыт, боевая выучка, а не сила позволили Балдуру держаться так долго, ведь маг, в отличие от него, воином не был, сражался мощно, напролом, но непрофессионально, не знал многих приёмов и хитростей.) Да, колдуна он победил бы, рано или поздно. Но какой смертный выстоит против силы высшего демона? Маг раньше самого Хельги осознал, что происходит, но с поражением не смирился. Сопротивлялся жестоко и злобно, пока последние капли силы не стекли с кончиков его пальцев в жадную пасть Астрала. Однажды эти твари уже заставили его пережить страшное унижение, второй раз он этого не допустил. Победа или смерть – другого выбора не было. Коллегия никогда не простила бы ему попытки узурпации власти. Лучше уж умереть на поле боя, достойно, как настоящий воин. И он умер.

И разом смолкло всё вокруг. Погасло магическое пламя, стихли порывы ветра, осела пыль. Луч предзакатного солнца пробил черноту туч, озарил кровавым светом мёртвые тела: множество белых, одно бурое, паучье. И ещё одно – шагах в тридцати поодаль – коричневое. Уже не огромное, как тролль, а самое обычное, человечье.

– Пошли, что ли, посмотрим, с кем сражались. Интересно всё-таки, – вяло предложил Рагнар. В магическом бою его роль была сведена к минимуму: старался выжить сам и прикрыть от ударов Ильзу. Теперь сам удивлялся, отчего так устал, будто несколько часов мечом махал?

– Идём, – утомлённо кивнула Энка. Ей-то труднее пришлось. Она-то худо-бедно, но сражалась. И всё же природное любопытство взяло верх над усталостью. Приблизились. Посмотрели.

Рослый, худой дядька в дорожных одеждах лежал лицом вверх, широко раскинув руки с обгоревшими до черноты ладонями. У него был горбатый, как клюв орла, нос, кустистые брови вразлёт («мефистофельская внешность» – подумалось Максу). В старчески водянистых, широко распахнутых глазах отражалось розовеющее небо.

– Где я видала эту рожу? – спросила Энка, ни к кому конкретно не обращаясь.

– В Поните, – подсказала Меридит. – А потом а Ольдоне. Это маг Франгарон.

– Точно! – авторитетно подтвердил Балдур. – Я тоже его знаю. Он меня однажды допрашивал по делу… гм… неважно. Вот уж не думал, что однажды мне придётся его убить! – сказано это было без малейшего сожаления.

– А чего он на нас набросился, кто-нибудь может мне объяснить? – осведомился гном сердито. Ему, как всегда, казалось, что разговор идёт не о том, не о главном.

– Ну… если помнишь, у нас с ним старые счёты… – размышляла вслух сильфида. – Удивительно, неужели этот тип был таким злопамятным, что…