Саманта не дала ему говорить. Голос ее стал мягким и вкрадчивым. Сквозь рокот двигателя вездехода Кейтлин едва разбирала слова.

– Мне и о Брайане известно. Ну, что скажешь, Люк?

Кейтлин заметила, что после этих слов Саманты в глазах Лукаса сначала мелькнул страх, а затем лицо его перекосилось, как от дикой боли, словно кто-то вонзил в него нож. Она поспешила отвернуться.

– Откуда… – прохрипел Лукас.

– Напрягись и почувствуй, – медленно, отчетливо выговаривая каждое слово, произнесла Саманта.

– Послушайте, вы не могли бы перенести свои свары… – заговорил было Глен.

Саманта резко оборвала его:

– Ты ведешь машину? Вот и веди, не вмешивайся! Почувствуй, – она снова обратилась к Лукасу, – откройся и почувствуй. Если ты не войдешь в контакт с Уайатом, он умрет. Где он находится? Действительно там, куда мы едем? Убийца не хотел, чтобы Линдси умерла, он дал тебе шанс найти ее, но ты его упустил. Сейчас у тебя нет ни одного шанса – убийца спрятал от тебя Уайата, и сделал он это намеренно.

– Я не… – Лукас изменился в лице.

– Где он?! Где Уайат?! В каком месте?! Где оно на карте?! Назови его, если оно есть в списке. Если ты не отыщешь Уайата, то получишь очередное издевательское письмо. Ты этого хочешь? Да? Останови машину, – бросила она Глену.

Тот резко нажал на тормоз, и тяжелый вездеход встал.

– Люк, где Уайат? – спросила Саманта почти ласково.

– Север, – отстраненно отозвался он.

– На старой мельнице?

– Нет, севернее.

– Эта дорога идет точно на северо-восток, – недоуменно заметил Глен. – А других дорог тут нет.

– Север, – уверенно повторил Лукас.

Лукас выглядел так, словно находится под гипнозом. Казалось, он находится не в машине, а где-то далеко. В то же время взгляд его был устремлен на Саманту, и он определенно видел ее.

– Далеко отсюда?

– С милю, наверное.

– Глен? Сколько времени нам потребуется, чтобы по такой дороге пройти милю? – Саманта посмотрела на полицейского.

– Черт подери, не могу сказать. Людям тренированным потребуется час, не меньше. Придется идти в гору, да еще по такой дикой грязи. Как вы, сможете?

– Ничего другого нам не остается, – ответила Саманта. – Все, выгружаемся.

Кейтлин и сама не знала, откуда у нее взялись силы, чтобы выйти из машины и двинуться за Лукасом и Самантой. Ее никто не просил идти, она просто открыла дверь и выпрыгнула в грязь. Глен замыкал колонну, помогая ей время от времени.

Они шли молча, взявшись за руки. Саманта то и дело посматривала на лицо Лукаса, крепко сжимая его ладонь. Изредка до уха Кейтлин доносился тихий и в то же время жесткий, даже безжалостный голос Саманты, повторявшей один и тот же вопрос:

– Что чувствует Уайат?

Лукас ответил только один раз:

– Ужас. Он страшно напуган. Он не хочет умирать, – проговорил он низким, хрипловатым голосом. – Но он знает, что скоро умрет.

Кейтлин вздрогнула, трясущейся рукой схватилась за ветки кустарника и, подтянувшись, сделала еще несколько шагов. Идти в гору по скользкой грязи было невероятно трудно.

Уайат почувствовал, что замерзает, но не понял отчего – то ли в помещении действительно похолодало, то ли его начал пронизывать ледяной ужас.

«Скорее всего второе», – решил он, понимая, что уже не может подавить в себе страх.

Попытки освободиться от ремней, стягивающих все его тело, привели только к тому, что он ослаб. Руки и ноги у него были словно ватные. Обливаясь холодным потом, он лежал под ножом гильотины, не сводя взгляда с часов. Жить ему оставалось меньше часа.

Все это время он пытался освободиться.

Уайат закрыл глаза, а когда открыл их, увидел, что прошло не несколько минут, как ему показалось, а целых полчаса.

– Господи! – прошептал он.

Он так и не смирился, не успокоился и никого не простил перед лицом смерти, не покаялся в грехах. Он даже не вспомнил ни об одном из своих дурных поступков и ни о чем не сожалел. Теперь каяться было уже поздно.

«Ну, вот и все…»

Ему оставалось только ждать.

Осознав всю бессмысленность сопротивления и неизбежность смерти, Уайат неожиданно для себя успокоился. Он вдруг перестал чувствовать собственное тело, из головы улетучились все тревожные мысли. Он расслабленно улыбнулся. Словно со стороны услышал свой голос, громко и отчетливо: