– Да ничем! – вспылил Влад. – Я ж тебе ясно дал понять – ты хоть из танка в меня целься…

– Ладно, хватит, – сказал я. – Ты мне надоел. Где Марина?

– Кто? – переспросил он.

Я, невероятным образом сохраняя спокойствие, повторил.

– Сейчас, – сказал Влад и наморщил лоб. – Ты, вообще, загадками не говори больше, хорошо? Я думал, ты за Анютку пришел со мной биться… Значит, Валя есть, Дина есть, Катюша есть…

Пока он бормотал, я отпустил его косичку, дотянулся до телефонной трубки, отщелкнул панель с микрофоном.

– Как выйти на городскую линию?

– Через «восьмерку», дорогой… Послушай, нет у нас здесь никакой Марины. Может, ты имел в виду Дину? Ты ей понравился, и она тебя вчера весь вечер вспоминала.

Я набрал номер гостиницы. Сразу после первого гудка отозвался профессор. Я выключил аппарат и кинул на подушку.

– Хорош молоть языком, Влад! – жестко сказал я и начал фантазировать: – Курахов настроен решительно. Он уже настучал на тебя в милицию. В то время, когда он будет пудрить тебе мозги про билет в Симферополь, менты прослушают ваш разговор и засекут тебя. Я только что звонил в гостиницу. Это был сигнал готовности…

Я заметил в глазах Влада неподдельное замешательство.

– Постой, постой! – сказал он. – Давай по порядку! Про какой билет он должен мне пудрить мозги?

Я не стал повторять.

– Влад, – я чувствовал себя так, словно умирал от бессилия. – Где Марина? Ну не будь идиотом! Всем уже все понятно! Не надо так смотреть на меня и делать вид, что ты не понимаешь, о чем речь.

– Самое забойное, старина, заключается в том, – ответил Влад, почесывая ногтем кончик носа, – что я в самом деле не понимаю, о чем речь.

– Глупо.

– Что – глупо?

– Глупо притворяться.

Если бы Уваров не дал психа, то так бы и лежал до самой ночи, а может быть, до утра. Наш разговор, зашедший в тупик, прервать можно было только каким-нибудь отчаянным поступком, и Влад пошел на него. Он, колоритно матерясь, отбил мою руку с пистолетом, перевернулся на спину, сел и обеими руками выразительно постучал себя по голове.

– Мы о чем говорим?! Мы о чем спорим?! Какая Марина?! Ты что, в аварию попал?! Травма черепа?!

Я никогда не думал, что человек с такой комплекцией может быть в такой степени эмоциональным. Влад размахивал руками настолько сильно, что между нами стал гулять ветер. Я зачем-то продолжал держать в руке пистолет, словно микрофон перед лицом героя интервью, хотя прекрасно понимал, что не выстрелю даже в том случае, если Влад кинется на меня и станет душить.

– Рассказывай, что ты от меня хочешь, – обратился он ко мне. – Только подробно, от начала и до конца!

Мне стоило немало сил, чтобы сказать:

– Сегодня ночью кто-то выбил стекло в гостинице, а затем увел падчерицу профессора.

Глагол, конечно, надо было подобрать другой. Уваров сразу же на нем споткнулся.

– Как? Увел? – поморщившись, переспросил он. – Это как телочку, за поводок?

– Может быть, я неправильно выразился! – огрызнулся я. – Не надо так глупо иронизировать!

– А ты убери свой дурацкий пистолет, если не намерен в меня стрелять! – не менее зло отпарировал Влад.

– А может быть, я намерен!

– Тогда стреляй и не мучай железо, а то заржавеет в твоей ладони!

– Выстрелю, – шепотом повторил я, дурея от ощущения того, что наконец-то ухватил власть за кончик хвоста, что Влад все же испугался, и, слегка надавив на широкий спусковой крючок, похожий на месяц, почувствовал, что какая-то сатанинская сила продолжает давить на мой палец, что еще мгновение…

Палец вывернуло скобой, пистолет в секунду выскользнул из моей руки, и я едва не вскрикнул от боли и неожиданности. Обернулся и увидел прямо перед собой впалый смуглый живот и очень знакомый пупок. Высунув голову из палатки, я поднял глаза. Сверху вниз на меня смотрела Анна. «Регент» она держала обеими руками, подняв его над головой. Убедившись, что я не намереваюсь отбирать у нее оружие, она отсоединила магазин, отвела назад ствольную планку и бросила пистолет мне. «Регент» упал в лужу перед палаткой.

– Присаживайся, – сказал я, отодвигаясь в угол палатки с таким расчетом, чтобы Анна оказалась рядом со мной.

Анна, переступив через мои ноги, села рядом с Владом, накинула на плечи куртку и, улыбаясь мне, как хорошему знакомому, спросила:

– Ну? Как жизнь? Закончил рыть туалет на двести персон?

– Нет, – ответил я, хмуро глядя на тонкую струйку воды, стекающую с брезентового потолка на спину Анны. – Санэпидемстанция наложила запрет. Угроза экологическому балансу Крыма.