— Я сотрудник разведки. Если мне доверяют и считают способным выполнить такое дело, у меня нет оснований отказываться. Родные поймут…

— Хорошо, — приятно улыбаясь, сказал генерал. — Сейчас я кое-кого приглашу…

Он снял трубку.

Через несколько минут в кабинет вошли начальник внешней контрразведки Боринов и его заместитель Калугин.

— Итак, — начал Ивакин, — Анатолий Борисович согласен поработать с канадской контрразведкой. По его мнению, успешному ходу операции будет способствовать нескованность его инициативы — свобода действий, как он выразился. Думаю, такую свободу в определенных пределах он получит. Какие у вас вопросы?

— А что будет заложено в основу его «предательства»? — спросил Боринов.

Я понял, что общие черты плана работы с канадцами уже намечены.

— Может быть, политические колебания? Будет ругать нашу систему… — предложил Калугин, — пусть слушают, как он кроет ее в беседах с женой.

— Но он уже начал линию поведения на материальной основе, — возразил Борис Семенович. — Может, ее и продолжить? А что думает сам исполнитель?

— Материальная основа наиболее перспективна, а главное — более разнообразна, — высказался я. — А что, если попробовать построить материальный интерес вокруг иконы, якобы вывезенной в Канаду для продажи?

— Ну вот и договорились, — обращаясь к Боринову, сказал замнач разведки. И ко мне: — Подробности плана действий обсудите в управлении «К».

Так на основе интереса Джеффри ко мне было принято решение оказать «помощь» ему, а следовательно, стоящей за ним службе, активизировать разработку советского человека.

Предполагалось, что в случае удачного развития событий игра может проводиться довольно длительное время с целью выявления задач, методов, форм и средств работы спецслужбы Канады, сковывания ее сил и отвлечения внимания. В будущем — изучение сотрудников спецслужбы, продвижение дезинформации, организация вербовочного подхода к таким сотрудникам за рубежом или во время легендированного вывода в Союз.

В любом случае проникновение в агентурную сеть сулило возможность в удобный момент компрометации канадской спецслужбы.

Несколько дней готовился и утверждался план работы по операции, уточнялась стратегия и тактика создания вербовочной ситуации. Операция получила название «Турнир». На ее реализацию было получено согласие не только руководства комитета, но и Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева.

За день до отъезда в Канаду я оказался в приемной председателя КГБ в Главке. Но многочасовое ожидание встречей с Андроповым не завершилось. В июле 1971 года я с семьей возвратился из отпуска в Монреаль.

Еще перед отъездом в отпуск Джеффри интересовался возвращусь ли я в Канаду, и, если возвращусь, просил позвонить ему. Присутствие всей моей семьи в стране можно было использовать в качестве предлога для посещения дачи Джеффри, где обстановка способствовала дальнейшему втягиванию его в игру.

Расчет строился на том, чтобы в беседах затронуть вопрос о даче, позавидовать ему, а главное, высказать безысходность моего положения: большая семья — тут уж не до дачи, автомашины и той жизни, которая мне представлялась.

Позвонив Джеффри, я встретился с ним и во время деловой беседы навел его на эту мысль.

Уже начинала набирать силу чудесная золото-багряная канадская осень, в отличие от нашего «бабьего лета» называемая здесь «индейским». Дача располагалась на берегу озера длиною километров десять, половина его уходила за границу в Америку. Сама же граница обозначалась двумя таможенными зданиями, стоящими на противоположных берегах. Движение по озеру не возбранялось, но в отдельных случаях таможенная стража задерживала и досматривала лодки.

Нас ждали, готовился обед. А пока Джеффри предложил мне, жене и старшим детям прокатиться на моторной лодке. Сын и дочь немедленно согласились, а жена хотела остаться с младшим сынишкой. Но Джеффри настойчиво просил жену принять участие, и она согласилась.

И вот моторка несется по глади озера. Сын почти сам управляет ею. Все ближе условная граница между США и Канадой: пятьсот, четыреста, триста метров… Джеффри обращается к моей жене:

— Нина, вон за теми таможенными домиками всю вашу семью ожидает отличная жизнь. Там — Америка. Там — деловые люди, подобные вашему мужу, весьма нужны. Не хотите ли и вы стать гражданкой Америки?

Я делал перевод, но, задавая вопросы, Джеффри фактически обращался ко мне. Улыбка сияла на его приветливом лице: вроде бы и шутка, вроде и нет. Оставались считанные метры до границы…

Когда есть задание вовлечь Джеффри в игру, подальше его не пошлешь, даже деланно не следовало возмущаться. Да и вопрос о Штатах возник неспроста — ведь семья была в сборе, в Канаде. Вопрос не праздный, и нельзя было лишать его (и стоящих за ним) надежды «на благоприятный исход» в разработке русского. Напряженность разрядила моя шутка: — Джеффри, можно было бы побывать в Штатах, да нас ждет обед. На голодный желудок такие вещи не обсуждают.