Я ответил не сразу. Деньги родители положили на общий счет. Мать сняла сто тысяч, с которыми и убежала. Нам оставила остальное. Поступила великодушно. Мы с отцом переехали из Ньюарка в Монклер. Я уже получил стипендию в Ратжерсе, [30] но после суда нацелился на юридическую школу Колумбийского университета в Нью-Йорке. Там и встретил Джейн.

— Да. Это многое изменило, — наконец подтвердил я.

— Ты хочешь узнать больше о давней возлюбленной?

Я кивнул. Лорен продолжила:

— Она училась в Калифорнийском университете Лос-Анджелеса. Защитила диплом по психологии. Потом докторскую диссертацию в Южно-Калифорнийском университете. Там же стала доктором английского языка и литературы. У меня еще нет полного списка колледжей и университетов, где она преподавала, но сейчас она профессор Университета Рестона. С прошлого года. Ее дважды привлекали к ответственности за вождение в пьяном виде. В Калифорнии. В 2001 и в 2003 годах. Штрафовали. В остальном перед законом она чиста.

Я сидел, переваривая полученную информацию. Вождение в пьяном виде. На Люси не похоже. Ее отец Айра довольно часто закидывался и курил травку… так часто, что Люси не проявляла никакого интереса ни к спиртному, ни к наркотикам. А тут дважды вождение в пьяном виде. Такого я не мог и представить. Но ведь я знал ее еще девушкой, когда по закону ей и не разрешалось пить. Счастливой девушкой, немного наивной, не испытывавшей проблем в общении что с подростками, что со взрослыми. Денег в семье хватало, а ее отец не обидел бы и мухи.

Все это тоже умерло в ту ночь в лесу.

— И вот что еще. — Мьюз чуть изменила позу, слишком явно демонстрируя безразличие. — Люси Силверстайн, она же Голд, не замужем. Я еще не довела проверку до конца, но, судя по тому, что вижу, она вообще не выходила замуж.

Я не знал, какой из этого сделать вывод. Ее семейное положение определенно не имело отношения к происходящему. Но меня это неприятно удивило. Умная красивая энергичная девушка, которую все любили… Как она могла все эти годы оставаться одна? А потом, это вождение в пьяном виде.

— Когда заканчиваются занятия?

— Через двадцать минут.

— Ладно. Я ей сразу позвоню. Что еще?

— Уэйн Стюбенс ни с кем не видится, за исключением ближайших родственников и адвоката. Я над этим работаю. Есть еще некоторые мысли, но об этом говорить рано.

— Только не трать на это много времени.

— Хорошо.

Я посмотрел на часы: еще двадцать минут.

— Пожалуй, я пойду. — Мьюз встала.

— В чем дело?

— Еще один момент.

— Да?

— Хочешь взглянуть на ее фотографию?

Я поднял глаза на Мьюз.

— На сайте Университета Рестона есть фотографии всех профессоров. — Она протянула мне листок бумаги. — Вот адрес сайта. — Ответа ждать не стала. Положила адрес на стол и отбыла.

До звонка оставалось время. Почему нет?

В поисковой строке я напечатал адрес сайта, полученный от Мьюз, и вскоре смотрел на Люси.

Фотография не слишком ей льстила. Напряженная улыбка, суровый взгляд. Ей определенно не хотелось фотографироваться. Светлые волосы исчезли. Такое случается с годами, но у меня возникло ощущение, что она изменила цвет намеренно. И не на самый удачный. Люси выглядела старше, но, как я и предполагал, возраст не отнял у нее красоту. Лицо стало более худым. Скулы выпирали чуть заметнее.

Но, черт побери, все равно она оставалась красоткой!

Когда я смотрел на ее лицо, что-то вдруг пробудилось в моей душе. Я бы вполне мог без этого обойтись. Сложностей у меня в жизни и так хватало. Не хотелось, чтобы прежние чувства вновь ожили. Я прочитал короткую биографию Люси, но это ничего мне не дало. Теперь студенты ранжируют курсы и профессоров. Такую информацию часто можно встретить в Интернете. Я ее посмотрел. Люси очень любили студенты. Ее рейтинги зашкаливали. Я прочитал несколько студенческих комментариев. Судя по ним, ее лекции и семинары изменяли их жизнь к лучшему. Я улыбался и чувствовал, как меня охватывает гордость.

Двадцать минут истекли.

Я выждал еще пять, представил, как она прощается со студентами, перекидывается несколькими фразами с теми, кто задержался на минуту-другую, укладывает в потрепанный кожаный портфель тетради и всякую всячину.

Снял трубку со стоящего на столе телефонного аппарата, нажал кнопку внутренней связи.

— Да? — прозвучал голос Джоселин.

— Ни с кем меня не соединять, — распорядился я. — В кабинет никого не пускать.

— Хорошо.

Я переключился на линию выхода в город и набрал номер мобильника Люси. После третьего гудка услышал ее голос: