— Если это так, Тревиц, в чем я сомневаюсь, то ею движет суеверие. Неужели вы это одобряете?

— Мне все равно. Поступками руководит суеверие, когда отсутствует знание. Сообщество верит в План Селдона, хотя никто в Сообществе не понимает Плана и не может пользоваться им для предсказаний. Мы слепо идем по пути невежества и веры, а разве это не суеверие?

— Возможно.

— Да и Гея не лучше. Вы верите, что я принял правильное решение, и Гее следует объединить всю Галактику в один организм. Но вы не знаете, почему я должен быть прав или насколько для вас безопасен этот путь. Вы готовы действовать в невежестве и вере, вас даже раздражает, что я пытаюсь найти доказательства, которые устранят невежество и при которых не нужна слепая вера. Разве это не суеверие?

— Мне кажется, в этом споре он тебя победил, Блисс, — сказал Пелорат.

— Нет, — ответила Блисс. — В этом поиске он либо ничего не найдет, либо найдет что-то, лишь подтверждающее его решение.

— И это ваше убеждение, — заявил Тревиц, — опирается только на невежество и веру. Другими словами, на суеверие!

Вазиль Дениадор, низенький, с мелкими чертами лица, имел привычку поднимать глаза, не поднимая головы. Эта манера в сочетании с короткими улыбками, периодически освещавшими его лицо, создавала впечатление, что он про себя тихонько смеется над всем белым светом.

В его длинном и узком кабинете полки были беспорядочно и столь неаккуратно заставлены фильмокнигами, что походили на улыбку человека с неровными зубами. На разнокалиберных стульях, которые он предложил гостям, имелись следы недавнего и не вполне успешного вытирания пыли.

— Янов Пелорат, Голан Тревиц и Блисс… — сказал он, — не знаю вашего второго имени, госпожа.

— Меня обычно называют лишь первым именем, — ответила Блисс и села.

— Действительно, достаточно, — подмигнув ей, сказал Дениадор. — Такой симпатичной девушке можно простить даже отсутствие имени вообще.

Когда все уселись, Дениадор продолжил:

— Я о вас слышал, доктор Пелорат, хотя мы и не переписывались. Вы из Сообщества, верно? С Терминуса?

— Да, доктор Дениадор.

— А вы член Совета Тревиц. Я, кажется, слышал, будто вас исключили из Совета и выслали. Я так и не понял за что.

— Не исключили, сэр. Я по-прежнему член Совета, хотя не знаю, когда вернусь к своим обязанностям. И не совсем выслали. Мне поручили миссию, относительно которой мы и хотим посоветоваться с вами.

— Счастлив помочь, — ответил Дениадор. — А блисс-стательная леди? Она тоже с Терминуса?

— Нет, она не оттуда, доктор, — быстро сказал Тревиц, — она с другой планеты.

— Хм, очень странная эта планета Неоттуда, с нее происходит прелюбопытнейшая когорта… Но поскольку вы двое с Терминуса, а третья — красивая девушка, а Мица Лизалор, как известно, не симпатизирует ни одной из этих категорий, как это она столь любезно поручила вас моим заботам?

— Мне кажется, — сказал Тревиц, — чтобы от нас избавиться. Видите ли, чем скорее вы нам поможете, тем скорее мы покинем Компореллон.

Дениадор с интересом обозрел Тревица (с промелькнувшей улыбкой) и сказал:

— Конечно, энергичный молодой человек вроде вас может привлечь ее внимание независимо от происхождения. Она притворяется холодной девственницей, но легко догадаться, что это не так.

— Об этом мне ничего неизвестно, — резко возразил Тревиц.

— Ну и ладно. Но я скептик и профессионально настроен не верить в то, что лежит на поверхности. Так что у вас за миссия, член Совета? Давайте выясним, смогу ли я вам помочь.

— В этом вопросе у нас главный доктор Пелорат, — сказал Тревиц.

— Нисколько не возражаю. Итак, доктор Пелорат?

— Дорогой доктор, — начал Пелорат, — я всю свою взрослую жизнь посвятил попыткам проникнуть в ядро сведений о планете, с которой происходит человеческий род. Мы с моим другом Голаном Тревицем — хотя в то время я его еще не знал — отправились, чтобы найти э… Древнейшую, так, кажется вы ее называете?

— Древнейшую? — повторил Дениадор. — Вы говорите о Земле?

У Пелората отвисла челюсть. Несколько неуверенно он выговорил:

— У меня было впечатление… то есть… мне дали понять… что у вас не… — Он беспомощно посмотрел на Тревица.

— Министр Лизалор сказала мне, — пояснил Тревиц, — что это слово не произносят на Компореллоне.

— Вы хотите сказать, что она сделала вот так? — Дениадор скривил нос, опустил уголки губ и резко поднял руки, скрестив указательный палец со средним на каждой руке.

— Да, это я и имел в виду.

Дениадор опустил руки и рассмеялся.

— Чепуха, джентльмены. Может, в прошлом к этой привычке и относились серьезно, но сейчас это не имеет значения. Я не знаю компореллонца, который не сказал бы "Земля" в раздражении или в испуге. Это наш самый распространенный вульгаризм.