Лешка встал, походил, размявши мышцы, закурил. Потом, долго размышлял глядя на бутылку, полную лишь на четверть. Пить или не пить - вот в чем вопрос. Потом махнул рукой и отхлебнул прямо из горлышка.

Стояла такая мертвая тишина, что казалось заложены уши. И любой звук воспринимался как радость - где-то собака залает, или сова угукнет кому-то. Лешка подумал, стоит ли говорить ребятам об этом разговоре, и решил, что не надо. Переживаний и так хватает, вот выберемся из Крыма, тогда и расскажу им. Но маленьким червячком, где-то за грудной клеткой шевелилось смутное чувство сомнения - а вдруг этот Тенгиз прав? Хотя с чего бы ему верить? Да ладно, махнул сам себе рукой Лешка. В конце концов, Володя прикроет.

Лешка уже почти допил вино, как открылась дверь домика и вышла Аня.

– Чего проснулась?

– Не знаю.
– Ответила она.
– Проснулась и лежу как дура.

Лешка зевнул.

– Иди-ка спать. Я начну завтрак готовить. Чего хотите?

Лешка пожал плечами:

– Не знаю, готовь что хочешь.

– Тогда я сварю кашу рисовую и компот из сухофруктов. Хорошо.

– Ага. А жалко что сейчас не июль. Тогда бы из свежей алычи компот сделали бы. Она здесь как сорняк растет.

– Нам бы такой сорняк.

– А у нас есть, смородина называется. Растет где попало, а для местных, наверное, тоже экзотика. Ну я пошел.
– Сказал Лешка и допил оставшееся после Тенгиза в кружке вино. Чего добру пропадать!

– Спокойной ночи!

– Скорее спокойного утра!

Иногда кажется, что только прилег, как уже надо вставать. Причем когда ложился, спать совсем не хотелось. Но только голова коснулась подушки и Лешка сразу провалился в темный сон без сновидений. И вставать оказалось невероятно трудно.

Он пошатываясь, вышел на улицу.

– Что, похмелье?
– улыбнулась Аня.

– Недосып.
– Мрачно ответил Лешка.
– У нас кофе есть?

– Только ячменный с цикорием.

– Гадость какая... Ну давай ячменный с цикорием. А Мишка где?

– В озере плещется.

И точно, Мишка, довольный как тюлень, плескался в мутной воде небольшого пруда.

– Вылазь, - махнул ему Лешка, - нас ждут великие дела!

– Сейчас!
– крикнул ему в ответ купальщик и тоже помахал рукой.

– Аня, есть новости из Центра?

– Пока ничего. Книга пуста. Но нашего сообщения тоже нет.

– Жалко.
– Сказал подошедший Мишка, вытирая мокрые волосы.
– Узнать бы, как там Оля.

– Мне кажется, что все нормально.
– Сказала Аня.
– Да и что с ней может случиться. Она же под двойным наблюдением.

– Может быть...
– почему-то сказал Лешка.

– Что значит "может быть"? Тебе что, опять откровение какое-то пришло?

– Да нет, какое откровение, - слукавил Лешка, - просто так вырвалось. Беспокоюсь очень.

Надеюсь сегодня увидимся.

– Я тоже надеюсь.
– Ответила ему Аня.
– Давайте завтракать?

Сборы после завтрака были недолгими. Они не брали с собой рюкзаки, собираясь вернуться к вечеру. Из всех вещей они взяли с собой только меч, книгу и плащ.

Уже по дороге Леха подтрунил над Мишкой:

– Жара такая, а ты плащ тащишь. Оставил бы! Маскироваться вроде бы не собираемся.

– В Чуфут-Кале тоже не собирались. А пришлось.

– Да уж...
– передернул плечами Лешка.
– Неприятная была ночка.

– Смотрите, какая скала интересная!
– перебила их Аня, когда они подходили уже к самому городу.

И впрямь, у самой дороги лежало огромное каменное яйцо. Похоже, оно было выдолблено изнутри - виднелись проемы окна и дверей. Ребята зашли внутрь и обалдели.

На противоположной входу стене сквозь пыль и грязь проглядывали фигуры трех всадников с копьями.

– Кто это?
– шепнула Аня.

– Не знаю!
– тоже шепотом ответил Лешка.

– Может быть это покровители Эски-Кермена?
– тихо произнес Мишка.

Лешка пожал плечами.

– Вот варвары какие...
– вздохнула Аня и провела рукой по фреске. Поперек лиц всадников кто-то плеснул то ли битумом, то ли черной краской.
– И ведь специально тащили сюда... Зачем?

– Может быть, опять сатанисты какие-нибудь?

– Может быть.

– Ну что, пошли?

– Пошли.

Они поднялись вверх и влево по тропе и вышли к крепостным воротам - узкому, вырубленному в скале проходу. Перешагнув через какую-то выпуклость в дороге они вышли на главную улицу, в откосах ее скальных стен виднелись отверстия пещер.