Фабрицио (к Андзолетто). Ну, это, простите, чрезмерная суровость!

Менегина. Да помолчите вы, синьор, сделайте милость! Брат мой сам знает, что говорит. Если я пойду к дяде, это значит, что я буду в доме его врага, потому что дядюшка мой — человек порядка, с доброй славой. Он видеть не может, как его племянник зря бросает деньги и служит посмешищем для всех. А уж теперь, с этой женитьбой, — особенно.

Андзолетто. Ну, хватит, говорят вам! Держите язык за зубами и не злите меня — вам же будет лучше.

Фабрицио. Давайте покончим все по-хорошему. Отведите синьоре Менегине комнату на улицу, чтобы она могла высмотреть какого-нибудь прохожего, который пришелся бы ей по вкусу, и вы увидите, что она не будет так сердиться.

Менегина (к Фабрицио). Увольте, пожалуйста, от Этих комедий. Я вам не давала повода к фамильярностям.

Фабрицио. Я для вас же стараюсь. Говорю в ваших интересах…

Менегина. Я не нуждаюсь ни в адвокатах, ни в покровителях. Сама сумею постоять за себя. Вот и теперь заявляю и буду заявлять: в той комнате оставаться не желаю. Да будет проклят тот час, когда была нанята эта квартира!

(Уходит.)

Фабрицио и Андзолетто.

Фабрицио. Ну и характерец у вашей сестрицы!

Андзолетто. Видали? Лучше не придумаешь, а?

Фабрицио. Если невестка рассудительна, возможно, что и эта научится брать пример с нее и станет сдержанней.

Андзолетто. Друг мой, сказать вам по секрету, я боюсь, как бы жена моя не оказалась еще похуже, чем сестрица.

Фабрицио. Недурно! Зачем же вы на ней женились?

Андзолетто. И сам не знаю. Не мог отступиться.

Фабрицио. Славно же вы попались! Два таких сокровища в доме! Избавьтесь же хотя бы от сестры.

Андзолетто. Если бы только я знал, как это сделать!

Фабрицио. А какое вы даете за ней приданое?

Андзолетто. Сейчас — никакого.

Фабрицио. А если этот дядюшка поможет вам?

Андзолетто. Не толкуйте мне о нем. Он такого мне наговорил, так меня обидел, что если бы я нуждался в куске хлеба, и тогда бы не обратился к нему.

Фабрицио. Человеку старому да еще родственнику, который говорит для вашей же пользы, можно и уступить иной раз. И неблагоразумно обижаться в ущерб собственной выгоде.

Андзолетто. Если бы жена узнала, что я смирился перед дядюшкой, плохо бы мне пришлось. Она ведь тоже была обижена, и я должен выдержать характер, если хочу, чтобы в доме царил мир.

Фабрицио. Не знаю, право, что вам и посоветовать. Вы мужчина. Делайте, как знаете. (В сторону.) Ну и дурак! Ссориться с богатым дядей из-за взбалмошной жены!

Андзолетто. Дорогой друг мой, окажите мне услугу, схожу на ту квартиру распорядиться о перевозке остальных вещей, а вы присмотрите за рабочими, чтобы они покончили с этими двумя комнатами до вечера.

Фабрицио. С удовольствием.

Андзолетто. А то, если приедет жена да увидит, что не все кончено, крику не оберешься.

Фабрицио. Я вижу одно: за две недели, что вы женаты, жена здорово прибрала вас к рукам.

Андзолетто. Ну, этого нельзя сказать, да и я не дурак, чтобы допустить это. Наоборот, мы во всем согласны, и у нас взгляды на все одни. Но мы оба обидчивы. Однажды, еще до свадьбы, когда я только ухаживал, из-за какого-то слова мы два месяца не разговаривали. Ни один не хотел уступить первым, пока в конце концов не пришлось сдаться мне. И теперь, чтобы не доводить до этого, я стараюсь не подавать поводов: угождаю ей и делаю все, что могу, а иногда и больше. Ну, будь, что будет. (В сторону.) Я рассчитываю на одно из двух: либо дядюшка помрет, либо мне выйдет терно [1] в лотерее.

(Уходит.)

Фабрицио, затем Сгуальдо.

Фабрицио. Ну, этот умник прежде шел к разорению на рысях, а женившись — поскачет галопом. Эй, синьор обойщик!

Сгуальдо (входит). Что прикажете?

Фабрицио. Синьор Андзолетто поручил мне присмотреть, как вы выполните работу в этих комнатах. Но вы человек надежный: вам не нужны ни указания, ни понукания. Значит, делайте свое дело и будьте здоровы; к обеду увидимся.