Клотильда, бледная и встревоженная, смотрела на ставшего столь нежеланным гостя. Пока дети спят, но что будет, если они проснутся и выйдут? И Мариетту нужно сплавить… Сколько же вокруг любопытных глаз, а ей всегда казалось, что она совершенно одна.

— Я рада вас видеть, сосед, — голос женщины звучал ровно и приветливо, — не желаете вина?

— Я… с удовольствием, — выпалил барон, схватившись за стакан, как за спасение, — хорошее вино. Очень хорошее.

— Я его купила прошлой осенью, это атэвский сорт, но выращен в Южной Чинте.

— Почти не отличишь, — заметил барон и, помолчав, добавил: — В этом году удивительно теплая осень.

— Да, — охотно подтвердила Клотильда, прикидывая, не разбудит ли баронский рык детей, хотя Шарло кажется разумным — возможно, догадается не показываться на глаза нежданному гостю и сестренку успокоит.

— Но скоро похолодает, — выдавил из себя Фарни, — в Мунте наверняка идут дожди…

— Думаю, что да, а в Тагэре скоро выпадет снег. Вы бывали на севере, барон?

— В Тагэре? Нет… — Великан вздохнул, набрав полную грудь воздуха, и выпалил: — Сигнора! Я… Я прошу вас стать моей женой.

Вот оно. Сейчас она ему откажет, и все будет кончено. Но другого выхода у нее нет. Только теряя Фарни, Клотильда поняла, как он ей нужен, но Эгон всегда служил Лумэнам и считал Тагэре узурпаторами. Она не может рисковать…

— Барон, — голос женщины не дрогнул, — выраженные вами чувства чрезвычайно лестны для меня, но принять ваше предложение не могу, по причине, которая вас не касается. Я бы была рада предложить вам свою дружбу, но в создавшихся обстоятельствах это вряд ли возможно.

Святая Циала, как же трудно смотреть ему в лицо. Он ее любит, это совершенно ясно. И он ничего не понимает, а она не может объяснить. Не имеет права.

— Сигнора… Клотильда, но почему? Я свободен, вы свободны… Я думал… Мне казалось…

— Мне жаль, что я причинила вам боль. Вы, к сожалению, неправильно истолковали мое поведение, я… Я видела в вас друга, но я не могу выйти замуж ни за вас, ни за кого другого.

Барон озадаченно и грустно посмотрел ей в глаза. Из-за гигантских размеров и спокойствия его полагали тугодумом, но он ни в коем случае не был глупцом. Клотильда убедилась в этом еще раз.

— Я не уйду отсюда, сигнора, — Эгон Фарни грузно опустился в кресло, — пока вы не объясните произошедшую с вами перемену. Когда вы вчера разрешили мне нанести вам визит, вы вели себя совершенно иначе. У вас что-то произошло. Произошло за то время, пока мы не виделись. Да, теперь я ясно вижу: вы бледны, у вас заплаканы глаза… — Голос барона потеплел: — Клотильда, дорогая моя, доверьтесь мне, я постараюсь вам помочь.

Если бы она могла ему довериться! Но он сторонник Лумэнов.

— Благодарю вас, барон. У меня все в порядке, я дурно спала ночь и немного нездорова.

— Что ж, — он грузно поднялся и наклонил голову, — в таком случае разрешите откланяться. Уверяю вас, что по-прежнему остаюсь вашим преданнейшим слугой. С вашего позволения, я как-нибудь навещу вас.

— Буду рада, барон. Мне, право, очень жаль…

— Не стоит. — Фарни неловко поцеловал протянутую ему ледяную руку и вышел, задев головой дверную перекладину.

Все было кончено, но сейчас ей нужно думать о другом. Детей нельзя скрывать до бесконечности… Что же делать? Просто так их появление не объяснишь. Значит, придется продать дом и уехать из Гран-Гийо. Она еще достаточно молода, чтобы выдать себя за вдову с двумя детьми. Да, именно так она и поступит. Ее отказ от замужества — веский повод для скоропалительного отъезда, на все про все уйдет дней пять. Хорошо, Шарло и Катрин уже достаточно большие, на мальчика можно положиться, он уже сейчас во всем похож на отца. Кроме увечья, разумеется.

Это хорошо, так как с ним не будет никаких трудностей, и плохо, потому что его могут узнать. А может, его покрасить? Серые глаза и белокурые волосы, как у нее. Да, это выход. Краску она купит у здешнего «печатника», скажет, что хочет закрасить седину, благо она у нее есть. Дети — погодки, а она скажет, что близнецы. И все, их никто не узнает!

Клотильда отпустила изнывающую от любопытства Мариетту и поднялась наверх. Шарло и Катрин не спали. Девочка смотрела на нее, надув губы и прикидывая, плакать или нет, мальчик ласково улыбнулся, и у Клотильды сжалось сердце. Именно так ей улыбнулся на прощание король во время их первой и последней встречи. Будь что будет, но детей Александра она спасет. У нее все получится, не зря же именно вчера расцвела белая фуксия.

2895 год от В.И.

Ночь с 19-го на 20-й день месяца Собаки

ФЕЙ-ВЭЙЯ

Горбуна нужно отыскать, где бы он ни был. Отыскать и уничтожить. Тартю не справился, Бавэ и Нерюж тоже, да и чего еще ждать от этих самодовольных мужланов? Меч — вещь полезная, но Последнего из Королей с эрметной доски интригами и войной не смахнешь. Она попыталась, и неудачно. Слишком много совпадений, так что пора взглянуть правде в глаза, какой бы неприятной та ни была. А правда заключается в том, что Александр Тагэре выходит целым и невредимым из всех передряг, всякий раз поднимаясь на одну ступеньку выше.