«Это берег первозданной красоты! Очевидно, это Земля миллионы лет назад. Но что это?» Слышен смех и плеск воды, чувствуется запах моря. Его зовут! Он перевёл взгляд и увидел людей. Это удивительно красивые обнажённые загорелые мужчины и женщины! Они стоят у самой воды и зовут его: что-то кричат и машут руками. Он мысленно приблизился к ним: это его друзья – потрясающе приветливые лица! Каждый человек по-своему прекрасен. Каждого Альфред узнавал как после разлуки в миллионы лет! Старые друзья!

«Я их никогда не видел и всё равно узнаю!» – мелькнула мысль у Альфреда, лежащего на кровати в психиатрической больнице. Эта мысль вернула его на место – все образы исчезли. Больничный шум, и никакого смеха и плеска морской волны.

Но осталось сильное впечатление: «Я их никогда не видел, но всё равно всех узнавал! Как это может быть?»

Альфред открыл глаза и оглядел палату: «Как люди могут существовать среди такой убогости?!»

– Ну что, надо пойти умыться, – произнёс Самурай, гремя туалетными принадлежностями.

«И люди убогие», – подумал Альфред. Он приподнялся и оглядел палату. Спасителя не было. «Всё приснилось. Конечно, здесь таких нет! Такие только там – на берегу моря», – с горечью подумал он, но какая-то радость всё-таки оставалась.

– Альфред проснулся. Доброе утро, Альфред! Ты сегодня лучше выглядишь, веселее, – нам ним стоял Самурай с голым торсом и полотенцем через плечо.

– Доброе утро! А что, у нас новенький? – Альфред показал на застеленную кровать.

– Конечно! А ты всё проспал?! Ну, ты даёшь! Новенький – Иисус Христос. Сейчас он вышел, придёт – познакомишься, – сказал Самурай и пошел к выходу.

– Дима! Что значит «Иисус Христос»?

– Не знаю. Его, конечно, нужно видеть самому, особенно тебе, как художнику. Он сейчас где-то в других палатах. Скомарохов ходит за ним с блокнотом и записывает всё, что он говорит.

– А персональный эксклюзивный ответ на один вопрос стоит пять тысяч долларов. Скомарохов на своем блокноте сможет сколотить себе капитал, если правильно подойдёт к делу, – потягиваясь и зевая, заговорил Станислав.

«Циник, – мысленно ответил Альфред. – Идиотские шутки!»

– Через полчаса будет завтрак. Он будет завтракать вместе с нами, – добавил Дмитрий.

Альфред снова улегся на кровать.

«С ума сойти! Какой сон и какое лицо!» – думал он и пытался вспомнить старый, почти забытый замечательный сон, который приснился несколько лет назад.

Бывают такие сны, которые кажутся не менее реальными, чем сама жизнь. Они запоминаются на долгие годы, служат человеку каким-то ориентиром и, возможно, дают силы. Тогда Альфреду снился длинный коридор, похожий на пещеру, заполненный светом и энергией, с изумительным сияющим выходом вдали. Стоило только пойти по нему, и каждый шаг давал бы идущему светлую энергию, силу, знания и свободу. Каждый новый шаг мог бы дать новое качество, новые невероятные возможности.

Альфред повернулся назад, чтобы позвать жену и дочь идти вместе с ним. В сумраке коридора он увидел испуганную дочь, сидящую за домашней партой с наворачивающимися слезами на глазах, и свою жену, стоящую над ней и раздраженно и с возмущением говорившую о том, как всё плохо написано и что надо немедленно всё переписать. Они не обращали на Альфреда никакого внимания. Он хотел крикнуть: «Бросьте всё! Всё это не важно. Идите скорее со мной!», но в этот момент сон исчез.

В этом сне Альфред откуда-то знал, что, сделав шаг, нельзя вернуться назад, чтобы позвать жену и дочь. Сделавший шаг вперёд – назад уже никогда не возвращается. По этому тоннелю можно идти только в одну сторону.

Этот сон Альфред вспоминал много раз. Необыкновенные чувства и ощущения этого сна с годами рассеивались, и остались только формальные воспоминания, которые уже никак не могли его взволновать.

Сегодняшний сон был как-то связан с тем старым и похож на него по силе ощущений и также произвёл сильное впечатление. И, совершенно точно, была какая-то связь между двумя этими снами.

«Как такое возможно? Я узнавал людей, которых никогда не видел. Но это было! Хотя только во сне. Пусть только во сне, но это впечатление – тоже часть моей жизни. Менделеев во сне увидел свою таблицу химических элементов. Этот сон считается открытием. Его сном теперь пользуются химики всего мира. Таблица из сна висит в каждом химическом кабинете, в каждой школе, по всей земле. Так почему же к снам нужно относиться как к чему-то несерьёзному?»

Альфред представил, как он рассказывает о своём сне Софье, гадая, уложится ли этот сон в её христианскую концепцию или она решит, что сон бесовский. Дело в том, что Софья, жена Альфреда, с какого-то периода их совместной жизни вдруг стала убеждённой христианкой, скорее даже, фанатичной верующей. Вначале это было их совместное увлечение, но Софья где-то перешагнула грань разума, как считал Альфред, и зашла в такие сферы, где все разумные человеческие доводы перестают действовать. Там человеческий разум уже не есть ценность сама по себе, а служит лишь инструментом для извлечения из всех явлений жизни подтверждений правильности церковных канонов.