— Вы убили ее, — хрипло прошептала Хелен, отодвигаясь от него. — Вот причина вашего страха, да? Вы убили Кассандру Ратледж! И вы сделала это на глазах у ее ребенка! Признавайтесь, негодяй!

Лоу отчаянно замотал головой, и впервые на его лице появилось выражение искреннего горя.

— О нет, Хелен, — прошептал он. — Никогда! Кассандра сама убила себя! И сделала это так же, как все остальное в ее жизни, — из мести и злобы! — Лоу заморгал, словно прогоняя слезы. — О, я был там, да! Я зажег свечи, ждал ее, как обычно. Но она стала отдаляться от меня. Избегала. Мне пришлось припугнуть ее. У меня было право видеть ее. И ребенка. Но когда она наконец появилась, я сразу понял: что-то не так. Она говорила такие ужасные вещи.

— Вы дрались с ней? — спросила Хелен, не веря своим ушам.

— Сначала просто ссорились, — признался Лоу. Он выглядел почти безумным, когда слова вдруг рекой полились из него. — Она больше не захотела встречаться со мной! Сказала, что не приведет Ариану, что ребенок уже достаточно большой и может проболтаться… Говорила, что, как бы она ни предостерегала девочку, рано или поздно та расскажет своему отцу — она имела в виду Трейхерна — о наших встречах.

Пораженная исповедью Томаса и его вроде бы неподдельным горем, Хелен в изумлении смотрела на него, не переставая думать о том, как вытащить у него пистолет.

— Она сказала, что я стал ей скучен, что она переезжает в лондонский дом Трейхерна, что прозябание в глуши лишает ее жизни, и она намерена оставить всех нас, даже Ариану, в Халкоте. Но я не убивал ее!

— Я… я верю, Томас, — тихо сказала Хелен. — Я, правда, верю вам. И Кэм поверит.

— Каким же я был глупцом, так любя ее. — Он горько засмеялся. — Она сказала, что было так забавно соблазнить священника! Временное избавление от скуки, пока никого другого не было рядом. Теперь я понял то, чего не увидел тогда. Она была моим испытанием. Испытанием моей веры. Я не прошел его и, что самое плохое, да простит меня Господь, я бы опять сделал это. Потому что Кассандра своими дьявольскими чарами могла соблазнить даже святого.

— Мне очень жаль, Томас, — прошептала Хелен. — Мне так жаль! Но сейчас мы должны прежде всего думать об Ари-ане. Прошу вас! Только о ее благополучии!

— О, я люблю девочку. Но на виселицу ради нее не пойду!

— Это же был несчастный случай, — взмолилась Хелен, пытаясь убедить себя. — Вы же сказали, что это просто несчастный случай! Ариана же вспомнит это, да?

Он решительно покачал головой:

— О нет, Хелен. Я не осмелюсь рискнуть. А что касается того, что Ариана помнит… О, у нее есть ощущения, пугающие ее. Но может ли она подтвердить, что Кассандра замахнулась на меня подсвечником? Я не могу рисковать.

— Она… напала на вас? — Хелен вдруг решила выяснить правду до конца и затянуть бегство Лоу насколько будет возможно.

— О да! Эта стерва хотела убить меня, чтобы я навсегда замолчал! Я сказал, что люблю ее, что никогда не позволю ей оставить меня, объяснил, что сделаю, если она только попытается. Она в характерной для нее вспышке гнева замахнулась подсвечником, целясь мне в голову. Полдюжины горящих свечей разлетелись во все стороны, но она кинулась на меня, царапая и пытаясь задушить.

— Томас, — снова прервала его Хелен с мольбой. — Лорд Трейхерн поймет!

Но Лоу ничего уже не слышал.

— Я не заметил, клянусь Богом, что одна свеча закатилась под кучу мусора. Старые занавески на окнах вспыхнули, а она продолжала драку. Потом загорелись ее юбки. Вся комната мгновенно была охвачена пламенем. Я едва успел оттащить Ариану в безопасное место, и это правда. Любой свидетель непременно объяснил бы, как все произошло. Но перепуганный ребенок? — Лоу в отчаянии покачал головой. — Нет, я не могу рисковать. Даже если меня оправдают, Трейхерн уничтожит меня. Он жестокий человек.

Он снова говорил с непоколебимой решимостью, и Хелен вдруг почувствовала, что у нее подгибаются ноги от жуткого страха и усталости.

— Томас, не может быть, чтобы вы хотели увезти нас в Саутгемптон! Почему бы вам не уехать без нас? — опять взмолилась она. — Мы вам не нужны. Мы только будем вас задерживать.

И вновь она увидела холодный, расчетливый взгляд. Лоу решительно покачал головой:

— Мольбы не помогут вам выбраться из этой переделки. И больше вам не удастся задержать нас. Я не брошу все, что имел в этой жизни, без определенного вознаграждения. У Трейхерна есть все, но он не получит моего ребенка, единственное, что осталось от Кассандры на этой грешной земле. И он не получит вас. О да, — вкрадчиво сказал он, и в его глазах вспыхнул злобный огонек. — Вы поможете моему ребенку. Вы исправите ущерб, который нанесла ее красавица мать, эта шлюха. Вы поняли? И с этого момента и до тех пор, пока мы не покинем Англию, мы с вами… мистер и миссис Смит! Очень мило, правда? И если вы только попытаетесь что-нибудь придумать… Предупреждаю, это станет последней в вашей жизни попыткой. — Он грубо толкнул ее к коляске.

В Честоне-на-Водах царила мертвая тишина. Два всадника добрались до деревни за несколько минут и ничего там не обнаружили. А оттуда, чтобы сэкономить время, Кэм отправился в сторону Фэрфорда, а брату поручил проверить дороги, которые вели на запад и на юг.

Спустя час Кэм выяснил, что ни один экипаж, похожий на коляску Томаса Лоу, не проезжал по дороге от Честона до Фэрфорда. День был теплым. Ему без труда удалось найти фермеров, расчищавших поля, и домашних хозяек, мывших пороги своих домов. Все они знали настоятеля, и все были уверены, что тот не проезжал в их сторону.