Ее голос прервался, по щекам заструились слезы.

— Я надеюсь, это слезы счастья, — проговорил доктор Джонсон. — Я не xoтел раньше упоминать об этом, но как долго вы болели?

— С раннего… детства.

— Ну что ж, значит, теперь вы начнете новую жизнь, — сказал доктор. — Сядьте, мисс Хайд. Стюард только что принес мне кофе. Я налью вам чашечку. Подобные вещи зачастую могут вызвать шок.

— Со мной… все в порядке, — пробормотала Дорина.

В то же время она почувствовала слабость и с благодарностью опустилась жесткий стул.

Доктор направился в свою каюту за подносом с кофе, затем достал из шкафа еще одну чашку.

Пока Дорина мелкими глотками пила кофе, доктор внимательно разглядывал ее.

— Это самый удивительный случай, когда-либо виденный мною, — признался он. — Как правило, требуется несколько дней, чтобы кожа окончательно очистилась.

— Я очень долго простояла вчера ночью на палубе, — сказала Дорина.

— Вероятно, все дело в этом, — согласился доктор. — Итак, позвольте мне сказать вам, мисс Хайд, что теперь вы очень привлекательная молодая женщина. Это открывает перед вами много возможностей, не правда ли?

Дорина смотрела на него, широко открыв глаза.

— Теперь у вас не будет причин есть у себя в каюте, — улыбаясь, продолжал доктор. — Вы обнаружите, что людям нравится смотреть на вас, и это не будет вас смущать.

Дорина с трудом перевела дыхание.

— Я не могу поверить в это! — сказала она, глядя на свои руки. — Неужели это прошло совсем?

В ее голос неожиданно прозвучал страх.

— Трудно сказать, — ответил доктор Джонсон. — У одних пациентов, когда они снова оказываются в холодном, сухом климате, случаются рецидивы. Для других исцеление бывает окончательным. Это вам предстоит выяснить со временем.

— А если… экзема возвратится? — спросила Дорина.

Доктор улыбнулся.

— В таком случае вам придется остаться жить в этой части света, — сказал он, — и я готов поспорить, что найдется немало мужчин, которые с радостью предложат вам это!

Дорина поставила чашку на стол.

— Спасибо вам за вашу доброту и внимание.

— Я и сам подумывал, что может случиться что-нибудь в этом роде, — сказал доктор, — но я ничего не говорил вам, чтобы не волновать понапрасну. Ведь экзема — это одно из самых непредсказуемых заболеваний, относительно которого трудно делать какие-либо прогнозы.

— Значит, в моем случае лекарство найдено, — еле слышно прошептала Дорина.

— Я хочу дать вам еще один совет, — продолжал доктор. — Ежедневно принимайте внутрь по несколько чайных ложек оливкового масла и втирайте немного масла в кожу головы перед мытьем. Вы увидите, как изменятся ваши волосы.

— Спасибо, — сказала Дорина с сияющими глазами, — спасибо вам за все! Я так счастлива! Я не могу поверить, что это правда! Я боюсь смотреть в зеркало!

— Как раз это вам необходимо сделать, — заявил доктор. — Сядьте напротив зеркала и познакомьтесь с новой мисс Хайд — она может удивить вас!

Дорина застенчиво улыбнулась ему, а затем поспешила к себе в каюту.

Она закрыла за собой дверь и с волнением села за туалетный столик.

Это было правдой!

У девушки в зеркале была чистая кожа. Чистая и очень белая.

Дорина знала, что участки кожи, не обезображенные экземой, были у нее необычно белыми.

Один из врачей, которым показывала ее мать, сказал ей, что люди, страдающие экземой, отличаются исключительно нежной кожей. Она становится бледной и изумительно красивой в те периоды, когда болезнь ненадолго отступает.

Дорина обнаружила, что больше всего у нее изменились глаза. Она догадалась, что из-за насморка, который, по всей видимости, был одним из проявлений ее болезни, веки у нее распухали, отчего глаза казались меньше, чем они были на самом деле.

Она внимательно посмотрела на свой нежный, округлый подбородок, на прелестный овал лица.

Слезы снова хлынули у нее из глаз, и она прошептала:

— Господи, благодарю тебя… благодарю!

Летти и сестра Тереза, сидевшие за завтраком, пришли в восторг при виде Дорины, когда она зашла к ним чуть позже.

— Ой, Дорина, какая ты хорошенькая! — воскликнула Летти.

А сестра Тереза сказала:

— Бог благословил вас, моя дорогая, и я не могу выразить, как я счастлива!