Алексия смотрела на них и думала, что и вполовину не смогла бы так красноречиво и проникновенно высказать то, что переполняло ее душу и сердце. Она лишь сделала реверанс и взглянула на маркиза, безуспешно пытаясь подобрать подходящие слова.

– Надеюсь, вас ничего больше не беспокоит, Алексия? – спросил маркиз, как ей показалось, с ноткой презрения.

– Нет, я только… могу… поблагодарить вас, – ответила она тихим от волнения голосом.

Еще раз поклонившись маркизу, Алексия поспешила за Летти.

Они помогли маркизе подняться по ступенькам и проводили до двери. Маркиза расцеловала девушек и пожелала им спокойной ночи.

– А завтра мы повеселимся, – с улыбкой объявила она. – Нет ничего более забавного, чем учинить какое-нибудь невыразимое сумасбродство.

Девушки отправились в комнату Летти. Она бросилась на кровать прямо в платье, даже не задумавшись, что может испортить его.

– Представляешь, Алексия, у нас будут новые наряды! – восторженно воскликнула она. – Ив этом огромном доме устроят бал! Ты только подумай, каких замечательных и интересных людей мы здесь встретим!

– Маркизу совершенно не хочется устраивать бал, – безрадостно промолвила Алексия.

– Ну и что, зато его мать этому только рада, – возразила Летти.

– Вдруг он решит, что мы жадные и корыстные? – пробормотала Алексия, будто сама с собой.

– И вовсе мы не такие, – решительно заявила Летти, – просто глупо не взять того, что предлагают. Как официант, который отказывается от чаевых, потому что считает себя слишком важной и честной персоной.

– О чем это ты? Когда такое случилось? – встрепенулась Алексия, отвлекшись от мыслей о маркизе.

– Да как-то раз миссис Фитерстоун брала меня с собой, – небрежно ответила Летти, – это было довольно неприятное заведение, какое-то вульгарное, люди вовсю заказывали вино и кофе. Официантки там были такие странные, безобразно разрисованные. Миссис Фитерстоун сказала, что я должна оплатить счет, ты же знаешь, у нее с собой никогда не бывает денег, и официантка отказалась от чаевых. Да еще с таким негодованием. – Алексия молча слушала, и Летти продолжила: – Миссис Фитерстоун тогда ужасно рассердилась. Мне кажется, она ждала какого-то мужчину, а он не пришел…

У Алексии перехватило дыхание. Из слов Летти было совершенно ясно, что это было совсем не подходящее для молодой девушки место. Но теперь, слава Богу, со всем этим покончено и уже не надо будет волноваться за сестру! Доброта маркиза и его матери помогли избавиться от подобных проблем.

У себя в комнате Алексия аккуратно сняла вечерний наряд и переоделась ко сну. Но прежде чем лечь в кровать, она преклонила колени и принялась молиться. Только Господу могла она высказать все то, что так и не смогла сказать маркизу. «Наверное, с небес нам помогают отец и мама, – подумала Алексия, – и особенно мама».

– Ты всегда мечтала о том, мамочка, чтобы мы жили в таком же прекрасном доме, – заговорила Алексия, искренне уверенная в том, что сейчас мать слышит ее, – и теперь у Летти появилась возможность встретиться с достойными людьми. – Она помолчала немного и добавила: – Пожалуйста, мамочка, помоги нам не совершать ошибок и промахов, и пусть маркиз не думает о нас плохо. Я знаю, он не хочет, чтобы мы жили в его доме, да и ты, наверное, никогда не одобрила бы того, что мы навязались ему. Но ведь для Летти это так важно!

Она чуть подождала, словно надеялась услышать ответные слова утешения и одобрения. А потом ее охватило теплое ощущение счастья.

В тот вечер Алексия долго не могла уснуть.

Следующие три дня были посвящены походам по магазинам. До того времени Алексия никогда не думала и даже представить не могла, насколько утомительное занятие – примерять красивые платья, выбирать очаровательные шляпки, туфельки, перчатки, сумочки и зонтики. А еще – чрезвычайно прелестное белье, настолько изящное и прозрачное, что она даже покраснела, когда впервые надела его на себя. Поначалу она все пыталась убедить маркизу, что не стоит тратить на нее столько времени и денег, а лучше уделить побольше внимания Летти, что сама она вполне сможет обойтись старыми платьями Летти, их лишь надо немного подогнать по фигуре. Но маркиза была непреклонна:

– Я собираюсь представить в свете вас обеих. И хочу гордиться не только вашей сестрой, Алексия, но и вами.

– Да ведь рядом с вами и сестрой меня просто никто и не заметит, мадам, – пролепетала Алексия.

Маркиза ласково улыбнулась:

– Как вы ошибаетесь, моя милая. Ни к чему сравнивать людей, превознося одних и принижая достоинства других. Все люди разные, и каждый хорош по-своему, у всякого есть его особый неповторимый облик. – Она заметила, как внимательно слушает ее девушка, и продолжала: – Если вы спросите меня, какой цветок самый красивый: роза, орхидея или лилия, я не смогу вам ответить. И то же самое с людьми. Вы, Алексия, красивы по-своему.