Люк и Эккельс нашли Лобота в маленьком коридоре, плавающего в невесомости с закрытыми глазами. Его голова была соединена кабелем с круглым объектом, занимавшим большую часть помещения.

Люк спросил:

— Доктор, вы не знаете, что это может быть?

— Это похоже на останки квелланцев, которые мы достали из ледника.

— Почему-то мне они не кажутся останками.

Эккельс удивленно посмотрел на него.

— Вы полагаете, что они живые? Но это немыслимо:

— Почему? Весь корабль — живой организм. Эй, Лобот! Поговори со мной!

Лобот дернулся и пробормотал:

— Ожидание: Мы ждем:

— Чего ждем? И кто «мы»?

— Ждем: потепления:

Люк вопросительно посмотрел на Эккельса. Тот сказал:

— Мне нужно осмотреть корабль. Зачем строить догадки, если мы можем увидеть реальные доказательства?

Люк, кивнув, сказал:

— Мне кажется, надо прервать новую дружбу Лобота. Я едва могу найти границу между его разумом и чем-то еще. Доктор, вы знаете что-нибудь о нейроинтерфейсе, или достаточно просто выдернуть кабель?

Эккельс пожал плечами.

— Делайте как считаете нужным. Я подожду вас в коридоре.

Чтобы Ландо и Лобот пришли в относительно нормальное состояние, понадобился еще целый час. Люк воспользовался этим временем, чтобы заменить аккумуляторы дроидам и включить их. 3РО очень обрадовался, увидев Люка.

— Мастер Люк, я так рад видеть вас! Вы не поверите, что тут с нами было! Я могу рассказать такие истории! Странник едва не расплавил меня, а потом нас атаковал целый флот:

Люк усмехнулся.

— Я тоже рад видеть тебя, 3РО. Я обещаю, что выслушаю твои истории даже два раза, только позже, когда мы отсюда выберемся.

Когда дроиды были помещены на борт «Ленивца», Люк в компании Ландо направился исследовать внутренние помещения Странника, а Эккельс с Лоботом составили отдельную группу. Правда, вскоре Ландо запросился на «Ленивец», ссылаясь на усталость, но Люк к тому времени уже сам хорошо понимал расположение внутренних помещений Странника.

Люк лазил по отсекам Странника четыре часа, и еще час прошел, пока он вернулся на борт «Ленивца».

Они все были здесь. Ландо спал на скамье, Лобот растянулся прямо на полу кабины, Эккельс и 3РО сидели в пилотских креслах, а R2 удовлетворенно подключился к розетке.

Эккельс, просматривая данные на своем ноутбуке, сказал:

— Я полагаю, теперь у меня есть ответы на ваши вопросы относительно расы Квелла. Разбудим остальных?

— Нет, пусть они отдыхают. Если нам нужно будет что-то у них спросить, спросим позднее.

— Лобот уже поделился со мной некоторыми своими мыслями, пока мы тут совершали экскурсию. У него просто удивительный разум.

Люк усмехнулся.

— Сколько я его знаю, его всегда недооценивали. Итак, что мы имеем?

Эккельс указал на монитор.

— Лобот был прав. Луны являются ключом к ответу.

— Луны, которые они видели в планетарии? Простите, доктор, но у Мельты Обез нет спутников.

Эккельс кивнул.

— Да, но у Квеллы они были. Не слишком большие и не слишком заметные, по крайней мере, пока один из них не врезался в планету.

Люк тихо сказал:

— Оледенение было вызвано столкновением планеты с ее луной:

— Да. Меньшая луна имела нерегулярную орбиту. Вероятно, это был крупный астероид, пойманный гравитацией планеты. Судя по записям, сделанным R2 в планетарии, можно предположить, что гравитация большей луны влияла на орбиту меньшей, пока не привела ее к падению. Этот процесс продолжался очень долго, возможно, сотни лет:

Люк вздохнул.

— И квелланцы видели, что происходит. Знали, что их ждет: И они использовали время, которое у них оставалось, чтобы построить этот корабль.

— Наивысшее достижение их расы. Судя по тому, что я видел, квелланцы не могли уничтожить луну, впрочем, если бы и могли, обломки от нее привели бы к похожим последствиям. Не могли они и эвакуировать население целой планеты. Для этого понадобились бы тысячи кораблей такого размера. За то время, что у них оставалось, построить их было невозможно. Они успели построить лишь один: Ваш друг Ландо не прав — этот корабль не просто собрание предметов. Это собрание идей. Мы не знаем почему, но квелланцы, похоже, ценили свои идеи больше своих жизней. Какой великолепный памятник тщетности они нам оставили: