На полу лежал недвижимый Фролка, возле растоптанных гусель, рядом с ним – Лазарь с разрубленною головой, Сеня Лапотник, конюшенный Ваня... Тут же корчился в муках Прокоп. Он сучил ногами и громко стонал...

«Не слушал я рыбака, а чуял он их измену», – подумал Степан с горькой досадой на себя.

– Живей, живей выноси добро-то! – крикнул Корнила. – За чем вы там гонитесь? Брось, пусть горит! Тут вам серебра да золота будет! – Корнила вырвал со злостью какой-то кафтан из рук казака и швырнул его в угол. – Сундуки подымай, тащи, черти!

Казаки подняли тяжелый сундук. Один из них, вынося, споткнулся о ноги Лазаря, чуть не упал.

Степан встретился взглядом с Прокопом, хотел подбодрить его, но рыбак опередил его мысль:

– Сдыхаю, Степан, а все же тебя я сгубил... петлю на шею накинул...

У Разина почернело в глазах от этих слов. Неужто он не ослышался?!

– Двум хозяевам разом служил ты, Прокоп. Как знать, кому пуще! – ответил Корнила. – И без твоей бы петли никуда вот не делся!..

«Ай, дурак я, дурак! Ай, дурак я, дурак! – про себя вскричал Разин. – Так вот он зачем из Астрахани приехал!»

– Слышь, Степан, я взорвал и зелейную башню, без меня не влезть бы им в город! – хрипел Прокоп.

Он схватился опять за живот. Глаза его лезли на лоб от муки. На пол возле него ползла лужа крови.

– И через стены бы влезли! – спокойно отозвался Корнила, считая богатство в разбитом ларце.

– А кто подслушал Степана про Новый Оскол да про Тулу? Сидел бы Минаев у вас на носу, не смели бы вы в Кагальник! – прохрипел Горюнов, обращаясь к Корниле.

– Часу нет, часу нет добычу считать, батька! – воскликнул Петруха, с клубами дыма входя из сеней. – Пожар вокруг, поспешай!..

Несколько казаков ввалились с улицы вместе с Петрухой и в страхе остановились в дверях.

– Ну, давай, давай, атаманы! Живей, тащи вора в кошевку, – поспешно захлопнув крышку ларца, приказал Корнила.

– Ить как нам, честной атаман, без попа, без молитвы?! Ноги прилипли! Все ведают, что колдун! – пробормотал казак.

– Где там поп подевался?! – окликнул Корнила.

– А черт его знает, где поп! Я и сам за попа! – отозвался Петруха. Он подскочил к Степану. – Колдун?! – воскликнул он. – Вот какой он колдун! Пускай заколдует!

И с размаху Петруха ударил Степана в лицо сапогом.

– Хватай да тащи! – крикнул он казакам.

В этот миг поп с крестом показался в дверях.

– Вот и поп! – воскликнул Петруха. – Куды ты пропал, долгогривый?! С крестом иди провожай колдуна – не ушел бы!..

– Да воскреснет бог и расточатся врази его! – заголосил поп, поднимая над головою крест.

Казаки схватили связанного Степана и вчетвером потащили его во двор.

– Помираю! – хрипел ему вслед Прокоп. – Ан все ж я тебя погубил, атаман, то мне сладко! Ой, батюшки! Выдирают нутро!..

Вокруг по всему городку разливался пожар. Царил грабеж и общее разрушение. Черкасские бежали с узлами и сундуками. Между домов валялись на почерневшем снегу убитые казаки. Разина вынесли за ворота Кагальника, положили связанного на снег.

– Эй, тройку давай самых резвых! – кричал в стороне Петруха.

Разин видел, как горит у ворот караульня, как катят пушки из городка... Ставят в сани бочонки с вином, валят узлы, сундучки, корзины с каким-то добром...

«Куды же теперь повезут? В Черкасск или прямо в Москву?» – гадал Разин.

К Корниле, стоявшему рядом со связанным Степаном, подъехали всадники из темноты. Один соскочил.

– Христос воскресе, Корнила Яковлич! – узнал Степан голос Михайлы Самаренина. – Славно слажено дело, батька!

– Помог господь уловить волка в логове! – угодливо подхватил тут же рядом стоявший Ведерников.

Корнила обнялся с Михайлой Самарениным.

– Слышь, Яковлич, Логин в погоню пустился за Федькой Каторжным со дружками, а я с тобой до Черкасска: в пути не отбили бы вора у нас, – сказал Корниле Михайла.

У Разина радостной надеждой забилось сердце. «В Черкасск! – воскликнул он про себя. – Ну так, атаманы! Я-то ваш, а Черкасск-то мой город! Везите меня туда себе на беду!»

В один миг он представил себе, как Корнила въезжает в черкасские ворота, как их окружают со всех сторон казаки Черевика и Дрона, как после короткой схватки порублен Корнила, а он развязан... «Нет, никому домовитым вперед не спущу!.. Всех под корень!» – решил Степан.

Вот подкатила тройка к воротам.

– Давай подымай! Клади в сани! – покрикивал в темноте Корнила.