Погода выдалась под стать настроению: с пронизывающим холодным ветром, низкой серой облачностью, снежной слякотью под ногами. Весной и не пахло. Что ни день, то сюрприз, и не только в погоде.

Торговать я не собирался, поэтому не стал забирать лоток и ящик из каморки Михалыча, а прямиком направился в сквер.

Торговля у Мирона шла бойко, и все художники ему завидовали. Старушки чуть ли не гурьбой подходили к нему, покупали иконки и отходили.

— Видишь, и мне пофартило! — весело приветствовал меня Мирон, получая у старушки деньги за очередную иконку.

— Наколдовал, что ли? — сумрачно поинтересовался я.

— Цыц! — шикнул на меня Мирон, уловив испуганный взгляд старушки, укутывавшей иконку в тряпицу. — Не богохульствуй. — Он расплылся в улыбке и кивнул старушке: — Христос с вами...

Бородка клинышком, черное длиннополое пальто, согбенная поза придавали ему сходство с дьяком. Старушка осенила Мирона крестным знамением, бросила на меня негодующий взгляд и пошла своей дорогой.

— Не распугивай клиентуру, — прошипел Мирон. — Сегодня церковный праздник, бабуси иконы в церкви освящают.

— Что за праздник?

— А черт его знает... Но иконы идут нарасхват.

Очередная старушка, остановившаяся перед лотком с иконами, отпрянула и погрозила Мирону пальцем.

— Не упоминай имя нечистого пред иконами! — строго сказала она.

— Извини, бабушка, бес попутал... — ляпнул Мирон, осекся, поспешно перекрестил рот и зачастил: — Прости мя, Господи, уста не ведают, что лепечут... Николая-угодника не желаете? Уступлю в цене...

Когда старушка, купив икону, отошла, Мирон глянул вдоль аллеи и, не обнаружив больше покупателей, распрямил спину, расправил плечи и сразу потерял сходство с дьяком.

— Ох, и тяжко быть атеистом... — Он посмотрел на меня и увидел, что я без лотка. — Долг требовать пришел?

— И это тоже, — кивнул я.

Мирон достал деньги, отсчитал, протянул мне.

— От сердца отрываю...

— Ты моего заказчика не видел? — спросил я, пряча деньги в карман.

Мирон недоуменно уставился на меня.

— Денис, ты что, газету так и не смотрел?

— Смотрел... Но фотография некачественная Может, не он?

— Он, — твердо заверил Мирон. — При нем куклу твою нашли.

Я подозрительно глянул на Мирона. О кукле в газетной статье не упоминалось.

— А ты откуда об этом знаешь?

— Сорока на хвосте принесла!

Мирон улыбался, смотрел на меня честными глазами, но я все же уловил легкую заминку в ответе. И, кажется, понял, что это за «сорока».

— Тебе случайно не знаком оперуполномоченный Петр Иванович Сидоров? — напрямик спросил я.

Мирон поскучнел, нахохлился, отвел глаза в сторону.

— Приходил сюда... — нехотя промямлил он. — Интересовался тобой и заказчиком...

Дальше спрашивать я не стал — видел, Мирон либо откажется говорить, либо соврет. И этого хватило, чтобы понять, что версия о Сидорове как о мелком жулике неверна — проходимцы не занимаются скрупулезным сбором информации. Да, но почему тогда в отделении милиции сказали, что такого сотрудника у них нет?

Холодок пробежал по спине Неужели ФСБ? Там любые документы могут состряпать и представиться ком угодно. Но чем мог заинтересовать Федеральную службу безопасности рядовой кукольных дел мастер?

— Ты адрес Андрюхи знаешь?

— Осокина? — удивился Мирон. — Зачем тебе?

— Поговорить надо. Так знаешь?

— Нет. Но знаю, где он работает.

— Это я тоже знаю... Ладно, тогда пойду.

— Погоди, — придержал меня за рукав Мирон. — Освящение икон в церкви до полудня, так что минут через пятнадцать мои покупатели иссякнут. Я освобожусь, вместе сходим. Деньги есть, посидим втроем, водочки выпьем...

Я заглянул ему в глаза и увидел, что не только водочки хочется Мирону. Было в глазах что-то такое, отчего я не поверил в искренность его слов.

— Нет. Мне с Андрюхой тет-а-тет поговорить надо. В другой раз посидим, водочки попьем.

— Ишь, какие мы... — обиделся Мирон. — Как сделались богатенькими, так появились свои секреты...

И опять я уловил фальшь в его словах. Не обида, а что-то другое мнилось мне в интонации Мирона, но что именно, понять не мог. Столько личных неурядиц навалилось, что любые слова кажутся подозрительными.

— Пока, — отчужденно махнул я рукой и направился из сквера в сторону университетского городка.