— Ей это не нужно, она не хочет. Я говорил с ней. Страховка вытащит ее из замазки.

— Может быть, есть способ изменить ее мнение, Эл?

— Немножко поздно, Макси.

— В каком смысле?

— Спорю на что хочешь, что в ближайшие несколько недель она должна встретиться с очень интересным малым. Готов спорить, что он знает, как сделать, чтобы бедная вдовушка забыла о своем ужасном горе. Спорю, что и у него есть планы насчет нее.

— Его можно пожалеть.

— Почему это можно пожалеть?

— Прожженная баба, Эл. Ничего не упустит.

— Это уже не мое дело, парень, и не твое, это точно. Так что давай будем думать о том, за что тебе платят, договорились?

— Договорились.

— Так. Завтра-послезавтра Гидж свезет Джерри опять в тот загородный санаторий на некоторое время. Он сейчас в жуткой форме, никогда его таким не видел, так что ему долго там отмокать. Через Даррена сможешь работать?

— Он у меня через месячишко будет по проволоке ходить.

— А то, что я слышал насчет него и Доусон, как с этим?

— Когда они оба у нас в кармане, Эл, чего нам беспокоиться?

— Слушай, ты меня, ей-богу, иногда убиваешь наповал, парень.

— Я просто люблю, чтобы все шло гладко.

Хью Даррен стоял за стойкой регистрации и взвешивал на ладони массивную золотую зажигалку. На ней прописными печатными буквами были выгравированы инициалы Шэннарда. Это можно убрать и заменить. Хью подумал, пойдет ли он на это или нет. Если оставит — не будет ли это демонстрацией показной верности памяти?

— Все нормально? — спросил его служащий отдела регистрации.

— Что нормально?

— Я только что сказал, мистер Даррен. Мистер Хейнс попросил меня проверить, находится ли сейчас мистер Гэллоуэлл в своем номере. Не было причин отказывать, я проверил — он там. Правильно?

— Да, все правильно. Только, Джимми, надо помнить, что мистер Хейнс не имеет никакого отношения к делам отеля.

— Да, сэр, — ответил Джимми со скептическим выражением на лице.

— Информацию дать вы, конечно, ему можете.

— Да, сэр.

— Но если речь заходит о каком-либо действии с вашей стороны, сути которого вы не понимаете или думаете, что тут что-то не так...

— Например?

— Обязательно пример нужен? Ну, например, разрешить человеку от мистера Хейнса покопаться в ячейке какого-то нашего гостя и прочесть оставленную для того записку.

— Не-ет, это исключено! — воскликнул Джимми как-то очень неестественно.

— Ну да, исключено. Конечно, исключено. По невинным вещам вы спрашиваете меня, а по другого рода — нет.

— Простите, сэр?

— Можно создавать впечатление полной лояльности и в то же время не отказываться от маленьких денежных подачек.

— Боюсь, я вас не понимаю. — Джимми, весь красный, заерзал на стуле.

Даррен сунул зажигалку в карман.

— Ладно, проехали, — устало сказал он. — Работа здесь совсем не изменила вас. Вы только приходите сюда иногда по субботам помочь, когда много клиентов...

— Что?

— В широком смысле слова, Джимми, это дом с дурной славой, и все мы к нему прилаживаемся.

Джимми в замешательстве попытался изобразить улыбку в ответ на то, что он принял за шутку, которую, дескать, понял. Направляясь к своему кабинету, Хью чувствовал, что служащий так и стоит, уставившись в его сторону.

"И я прилаживаюсь, — подумал Хью. — Будешь негибким, как столб, — тебя сшибут. Так что держись свободно, расслабленно, готовый отступить в сторонку, отклониться, качнуться и встать на место. Гибкость — первое условие выживания в этих местах. Надо стоять под деревом, на котором растут деньги, и держать шире карманы. И если что упадет, то я не виноват, это всего лишь гравитация, это не должно затронуть моих основ. Я заработаю то, что хотел, а потом соберусь и уеду, у меня будет свое шоу, и я его поставлю, как я хочу.

Здесь есть хороший народ. Большинство артистов — душевные, надежные, привлекательные люди. Как моя Бетти. И простой люд из казино и гостиницы тоже в основном приличный. В простых вещах на них можно рассчитывать. Но я работаю на том уровне, где приходится иметь дело с такими, как Хейнс. Так что надо приспосабливаться к их методам — или уходить. Приспособление не подразумевает одобрения. Это просто-напросто реалистический подход. Или склонишься, или сломишься. Вот такой тебе тут предлагают выбор. Немножко склониться можно, надо быть идиотом, чтобы не понять этого.