— На мне? — прошептала она. — Вы сказали, что хотите жениться на мне?

— Не понимаю, почему вы так удивлены. Вы сами сказали, что женитьба — очевидное решение вопроса.

— Это было до того, как я поняла, что вы говорите обо мне.

— Знаете, моя мать не стала бы отдавать ребенка невесть кому, она убедилась, что вы заняли в жизни Рори совершенно особое место, и я с нею в этом абсолютно согласен. — Он с улыбкой смотрел на Уэнди поверх меховой шапочки ребенка. — К тому же на самом деле все это было вашей идеей.

Она уставилась на него в полном изумлении.

— Что вы такое говорите?

— Вы первая посоветовали мне оставить Рори у себя, и всю прошедшую неделю вы провели в поисках путей, как бы остаться в жизни Рори.

Таким образом…

— Так вот почему вы не купили мне обратный билет?

— Не совсем так. Я счел разумным не решать все заранее, пока еще неизвестно было, как Рори отреагирует на все эти перемены. Вы должны признать, что мой вариант приемлемее вашего — проще все-таки вам перебраться в Чикаго, чем перевезти весь клан Берджессов в Финикс.

Уэнди не могла отрицать это, и все же она чувствовала горечь оттого, какой все это носило деловой характер.

— Я вам не служанка, — сказала она наконец, — и вы не можете просто взять и нанять меня, чтобы заполнить брешь в вашем штате.

Голос Мака оставался спокойным.

— Никто не просит вас заниматься хозяйством, Уэнди.

Она слегка устыдилась себя; в конце концов, Элинор встретила новость с таким безудержным восторгом, о каком многие претендентки на звание снохи могли бы только мечтать; с несравнимо большим восторгом, чем мог бы вызвать у нее наем простого служащего. Принимая во внимание обстоятельства, ее приняли гораздо лучше, чем она осмеливалась надеяться — если б она хотя бы представляла себе такую возможность.

Она вздохнула. И все-таки идея совершенно дикая. Хорошо хоть остальные члены семьи не успели ничего услышать; только Элинор и Самюэль ехали в первой машине, так что есть еще некоторое время…

Когда Уэнди и Мак входили в дом, слуги спустились по парадной лестнице, чтобы помочь Элинор выбраться из машины, и теперь один из них катил ее кресло по пандусу сбоку от входа. Показалась уже и вторая машина. Через пару минут все Берджессы снова соберутся вместе, и как только эта весть разнесется, уже нельзя будет толком обдумать ситуацию. Чем скорее она положит конец этому недоразумению, тем лучше.

— Вам придется сказать вашим родителям… — Уэнди запнулась. Может, не стоит сжигать мосты? — Скажите им, что я подумаю над этим. — У нее срывался голос. — И попросите Элинор ничего пока не объявлять.

— Я не хотел, чтобы она услышала, вы же понимаете.

Уэнди кивнула.

— Я знаю. Если бы я думала, что вы сделали это нарочно… — (Тут Рори начала ерзать у Мака на руках и раздраженно хныкать.) — Ей жарко, — сказала Уэнди, — и давно пора в кроватку. Я отнесу ее наверх, в детскую.

— Убегаете? — мягко спросил Мак.

Она взяла ребенка и расстегнула комбинезон.

— Может быть. Но не забывайте, у вас было время все обдумать. А у меня — нет.

— Что здесь думать? Мы будем деловыми партнерами, ради Рори. Вот и все.

Она уже сделала несколько шагов наверх, когда Мак окликнул ее, и она оглянулась, чтобы посмотреть на него.

Он стоял на повороте лестницы, одной рукой опираясь о колонну.

— Вы умница, — сказал он.

Уэнди долго смотрела вниз, в его глаза, прежде чем продолжить путь наверх. Колени у нее слегка дрожали. Она знала, что он молча стоит внизу и смотрит на нее, ожидая, пока она не поднимется на верхнюю площадку. Красивые слова только добавили бы фальши; она знала, что, если они будут разыгрывать влюбленную пару, всем будет неловко. И все же — неужели так уж глупо желать, чтобы еще хоть что-то привлекало его в ней, кроме того, что она умница?

В детской было темно, тепло и спокойно, здесь был островок безопасности. Даже сиделок не было нигде видно, когда она извлекла Рори из комбинезона, сменила ей подгузник и надела один из ее старых, и таких привычных, ползунков. Веки ребенка уже отяжелели, но Уэнди все же покачала ее и спела колыбельную.

Если она примет вариант Мака… она не могла заставить себя назвать это предложением. Но как его ни называй, вариант был почти идеальным. Дело было в том, что, если она согласится с его планом, она могла бы провести с Рори всю оставшуюся жизнь. Она могла бы быть ей матерью, которой так хотела стать, не лишая ребенка того, на что он имеет право. У Рори будут дедушка с бабушкой, ее имя, ее наследство и двое родителей, любящих ее больше всего на свете.

Даже если ее семья будет не совсем такой, как у других детей, по крайней мере это не будет особенно бросаться в глаза. Мак абсолютно прав: их обручение явилось бы наилучшим решением проблемы.