— Два шага, эфенди. Зачем ты так быстро убрал свою голову?

— Конечно, чтобы в меня не попали!

— Но тогда он попал бы в меня! Этот несчастный лишил бы меня жизни. Я обещал ему свою дочку, а он в меня стреляет! Неужели не мог лучше прицелиться. Сабах, пойди сюда, перевяжи меня.

Но Сабах в это время осматривал Москлана. Раненый силился что-то сказать, но не мог. Он издавал лишь какие-то булькающие звуки.

— А вон еще всадник.

Я тоже заметил мужчину, ехавшего на неоседланной лошади. Мы вышли во двор, поджидая нового гостя. Увидев нас, он явно замедлил ход.

— Слава Богу, жив и здоров, — сказал я.

— Кто это? — спросил Оско.

— Кузнец. Сегодня все друг за дружкой охотятся. Настоящая псовая охота.

Узнав нас, Шимин закричал:

— Слава Богу, ты жив, а я уже начал беспокоиться!

— Что же случилось?

— Да ничего особенного.

— А что с женой?

— Он ударил ее кулаком по голове, но особого вреда не причинил.

Наконец Шимин подъехал к нам. Быстрая езда выбила его из сил.

— Вы видели его? — спросил он.

— Да, он стрелял, но промахнулся.

— Откуда же он взял оружие?

— И как ему удалось бежать? — задал я встречный вопрос.

— Сначала приехали твои друзья, — начал рассказ кузнец, — и я послал их за тобой к Бошаку, а потом пошел в кузницу поработать. И тут вдруг увидел, как пленник выбегает из дома. Я бросился к жене. Она лежала в комнате, обхватив голову руками. Без чувств.

— Как же это случилось? Как ему удалось выбраться из подвала?

— Господин, наверное, я совершил большую ошибку. Хаджи Халеф Омар пожелал увидеть пленника. А я по рассеянности забыл в подвале стремянку. Он освободился от пут и выбрался из подвала.

— Как же он смог открыть дверь?

— Да ведь она сплетена всего лишь из ивовых ветвей. Он ее просто выломал. Шум же я не слышал, потому как в то время работал в кузнице. Лошадь его стояла за домом. Он это приметил и ускакал на ней.

— Как же он нашел нас? Он что, знал, где я нахожусь?

— Он просто слышал мой разговор с твоими спутниками.

— В таком случае, ты был очень неосмотрительным.

— Ты прав. Я хотел исправить положение. Поэтому, дав жене воды, чтобы та смочила голову, помчался в деревню, взял первую попавшуюся лошадь и поскакал в Енибашлы. Там жена пекаря сообщила мне, что ты уехал в Кабач, а муж ее с Дезелимом — за тобой следом, за ними — твои друзья. И он, наверное, также нашел вас. Теперь ты расскажи, что произошло.

Я вкратце поведал ему обо всех наших приключениях. Когда я закончил, он задумчиво произнес:

— На все воля Аллаха. Москлан получил свое, а я виноват в том, что упустил его. Как мне снять с себя наказание Всевышнего, эфенди?

— Это вовсе несложно, но в этом нет никакой необходимости.

Мы вскочили на лошадей, красильщик взобрался на осла, и мы тронулись в путь. Меня одолевали сомнения: не начнет ли Москлан мстить кузнецу? Я сказал об этом Шимину.

Но он успокоил меня:

— Не волнуйся за меня, я столько узнал от вас, что больше не боюсь этого конокрада. Что бы он теперь ни говорил, я найду на него управу. Он никому не причинит вреда.

— Я тоже, — заявил толстяк. — Он стрелял в меня и пусть теперь расплачивается. Моя жизнь висела на волоске.

— Нет, скорее, моя…

— Наверное, он нас с тобой хотел убить одной пулей. А вот и деревня, эфенди. Мне нужно узнать у тебя еще кое-что.

Я отстал немного с ним вместе, и он сказал:

— Ты расскажешь Сахафу о коврах?

— Конечно.

— И он узнает о месте, где они лежат?

— Я сам покажу ему это место.

— А ты не хочешь замять это дело?

— Нет, я хочу, чтобы он знал.

— Ты жесток. Ты действительно поручишь емузаниматься этими коврами?

— Да.

— И будешь заставлять его, если он откажется?

— Мне пора уезжать, и я не могу его принуждать. Он обязательно это сделает, если ты не сдержишь данное ему слово. Так что сам решай!

— Я сдержу слово.

— Тогда пускай приезжает киаджа и трое соседей выступают в качестве свидетелей. Советую тебе сделать это побыстрее.

— В самом деле?

— Да. Ты должен доказать Сахафу, что твои намерения самые серьезные.

— Подчиняюсь тебе. О, как будут радоваться мои жена и дочь!

Наконец-то благоразумие победило. Лицо его раскраснелось, и, когда мы спрыгнули с лошадей возле его дома, он буквально скатился с осла и помчался к дверям. Мы услышали, как он кричит: «Сюда, сюда, быстрей, мы здесь!»

Женщины подбежали к нам. Хозяин был первым, кого они заметили, я — вторым.

— Господин, это ты! — завизжала от радости любимица всей Румелии. — С тобой ничего не случилось? Слава Аллаху! Я ждала тебя. Ты сдержал слово?