— Урод! — Юлька схватилась за голову и опустилась на свободный стул.

Видя, что больше она не предпринимает попыток нападения, Макс решился и стал рассказывать.

— Он пришел ко мне, когда матери не было дома, — туманно начал он. Юлька подняла было голову, и он поспешил объяснить:

— Твой отец!

— Ой! — только и сказала Юлька и уже не сводила с него глаз.

— Он пришел и попросил выслушать его.

Сказал, что приехал из Швеции на два дня и хотел бы передать тебе подарок.

— Ой! — сказала Юлька уже громче и выразительней. — Куда ты его дел?

Макс заерзал на подлокотнике кресла, где он устроился в весьма неудобной позе.

— В некотором смысле я никуда его не дел, — б пробормотал он, стараясь не встречаться с Юлькой взглядом. — В некотором смысле я все так и сделал… Передал…

— Не поняла… — Юлька так и подскочила. — Ах ты боже мой! Это что — духи?!

— Не визжи! — оборвал ее Макс. — Да, это те самые духи, которые я тебе передал сегодня.

Заметь, я не афишировал того факта, что дарю их тебе именно я, — просто сказал, что это подарок.

— Но выглядело это именно так, что даришь их ты, от себя, — возмущенно сказала Юлька. — Я, может быть, никогда бы не узнала, от кого эти духи.

— Он не велел мне говорить, — запальчиво защищался Макс. — Передал мне коробку и сказал, что хочет, чтобы я подарил эти духи тебе в день твоей свадьбы при выходе из ЗАГСа.

Он сказал: «Ты, кажется, ее друг… Я рассчитываю на тебя. Я не видел Юлю так давно и очень хотел бы, чтобы у нее было что-нибудь на память от меня…» Я тогда просто обалдел — я ведь знал о твоем отце, о том, что он в Швеции…

— Какой он? — перебила его Юлька.

— Как? — нерешительно переспросил он. — Но ты же видела его! В той квартире…

— Что ты говоришь! — Юлька снова заплакала. Теперь слезы лились свободнее — ей казалось, что какая-то давняя обида, которую она таила в сердце, теперь прошла и забылась. Как ни странно, но реальный флакон, который передал для нее отец, согрел ей душу куда больше, чем никогда не виденные ею деньги. — Что ты говоришь! Я же его видела уже мертвого! Я не знаю, как он ходит, как говорит… Как улыбается!

— Как а тебе его опишу! — , спасовал Макс. — Он очень обаятельный… Ходит нормально, говорит тоже нормально… Улыбается… — Он наморщил лоб, припоминая. — Улыбается вроде тоже нормально.

— Исчерпывающее описание! — возмутилась Юлька. — Ладно, какой с тебя спрос! Говори, что дальше?

— Дальше… — Макс очень смутился, и это не ускользнуло от ее внимания.

— Теперь явно последует какая-то глупость, — вздохнула она.

— Почти. — Макс смущенно пожал плечами. — Он спросил меня, не собираюсь ли я жениться на тебе.

— Что?! — Юлька залилась заразительным смехом. Она сама удивилась этому — ей казалось, что после всего случившегося она уже никогда не сможет смеяться, как раньше. — Значит, он тебя сватал мне?

Макс только обидчиво поджал губы и, помолчав минутку, продолжил:

— Я сказал ему, что, насколько я понимаю обстановку, замуж ты за меня не выйдешь.

Тогда он сказал, что это, как он надеется, не помешает мне передать тебе подарок к свадьбе. Я сказал — отчего же помешает? И он отдал мне духи.

— Это я уже слышала! — нетерпеливо перебила его Юлька. — Духи к свадьбе, все это прекрасно! Но духи я получила! А деньги-то?! Что, этот Сергей Павлович из-за духов так убивался?

— Деньги! — воздел руки к потолку Макс. — В том-то и дело, что деньги теперь черт знает где! А были у меня!

— Он тебе и деньги передал? — сообразила Юлька. — И он тебе доверил такое?.. И ты… — Она замерла, пораженная внезапной мыслью. — И ты все это время молчал?! Ни слова не говорил?! Тебе надо в разведку, Макс!

— Да я же не знал! — После этого восклицания Макса в комнате воцарилась тишина. Юлька вскочила и забегала взад-вперед. Надежда Сергеевна смотрела куда-то вдаль, глубоко задумавшись. Потом она перевела взгляд на виновато притихшего Макса.

— Ты, в конце концов, не виноват, — спокойно сказала она. — Юля, сядь, не мельтеши.

Побереги себя немного. Я и так думаю, что сегодняшний день для тебя бесследно не прошел.

Видишь ли, в чем дело… — Она сделала паузу. — Максим считает, что деньги находились в той самой коробке, в которой были духи.