— Это меня нисколько не удивляет. Два графа могут объединиться в союз, чтобы противостоять герцогу, если он в своем правлении переходит допустимые границы. Чтобы сохранить мир в своих землях, — ответил Мелфаллан, задумчиво и печально глядя во тьму. — Я читал учебник, тетя.

— Я знала, что ты все понимаешь. Мой отец научил тебя многому. Хотя подобные вещи частично передаются по наследству. — Ровена грустно улыбнулась. — Что же касается Теджара, он действительно переходит некоторые границы. Но ему мало и той власти, что он уже имеет. — Она пожала плечами. — А Гайлсу ты всегда нравился. Внук Одрика, будущий граф Ярваннета! Лучшей пары для его младшей дочери было бы не найти. Он всегда боялся, что кто-то из его девочек останется ни у дел, что кого-нибудь из них не удастся выгодно пристроить. Какую пользу может принести отцу болтающаяся при дворе старая дева?

— Тетя… — запротестовал Мелфаллан.

— А что я такого сказала? Только чистую правду. Ты тоже мужчина, как Гайлс. Он наверняка убежден, что ты разделяешь его мнение о роли женщин в жизни. В беседах с тобой твой тесть когда-нибудь заводил речь хоть об одной из них? Противоположный пол для Гайлса — низшие создания, предназначенные для получения удовольствия и выполнения несущественных заданий. Возиться с детьми и следить за домом — только это, с его точки зрения, достойно женщины. Ты для роли мужа Сари подходил идеально: молодой, здоровый, смышленый. Да и Сари ты нравился. Поэтому ваш брак и состоялся.

— Я и не подозревал о том, что ты так сильно не любишь Гайлса, — пробормотал Мелфаллан.

Ровена поджала губы.

— Мой муж уже находился в тяжелом состоянии, когда до него дошли грязные слухи, распущенные Мионном. На основании чего Гайлс пришел к таким выводам, до сих пор остается для меня не вполне понятным. Хотя я догадываюсь, в чем дело. Женщине, которая ведет себя не так, как ей предписано устоявшимися правилами, по его мнению, ничего не стоит и наставить мужу рога. Он высказал свои соображения вслух, а вскоре об этом стало известно Ральфу. — Глаза Ровены сверкали, отражая свет далеких звезд. — Никогда не прощу ему ни той жестокости, с которой он проводил на тот свет умирающего человека, ни высокомерия и равнодушия. Так он относится к Аирли до сих пор. Видишь, какая у тебя мстительная тетка, Мелфаллан!

— Чепуха!

— Какой ты славный! Спасибо, что относишься ко мне так великодушно. А сказать я хотела вот что: тебе не следует рассчитывать на Мионн как на неизменную поддержку, — ответила Ровена.

— Ты именно поэтому послала Стефана на восток? — спросил Мелфаллан. — Испугалась, что Роберт нападет на след Брилли?

— Я больше опасаюсь Лима, а не Роберта. Он никогда не внушал мне доверия. — Ровена наморщила лоб. — Хотя… В общем, я отправила с ними Стефана так, на всякий случай…

На крыльце вновь появился слуга с кувшином, и Мелфаллан, подняв кубок, безмолвно протянул его. И сразу отхлебнул вина.

— Она мертва, тетя. Зачем еще понадобилось бы Хагану бежать?

— А если жива? — спросила Ровена. — Что бы ты стал делать в таком случае?

Мелфаллан пожал плечами.

— Признаюсь честно, я совсем запутался в своих эмоциях. К тому же я никогда не смогу оставить Сари. Я не из таких. Она ведь не бесчувственный предмет, а я — не Гайлс с его отношением к женщинам.

— Но имей в виду: сам Гайлс может думать, что ты такой же, как он. У него вполне могут возникнут какие-то подозрения насчет ваших с Брилли отношений. Ни для кого не секрет, что ты был настроен бороться за ее освобождение. И не забывай, что Теджар до сих пор ломает голову над тем, почему ты так быстро согласился приехать в Дархель. Ты должен еще раз все хорошенько обдумать. Я имею в виду то, что касается этой девушки из народа.

— Она не просто девушка из народа! — с чувством воскликнул Мелфаллан. — Ты сама призналась, что была влюблена в Джоналин… Ой, прости, я не хотел тебя обидеть, тетя. Я прекрасно понимаю, что между вами не существовало любовной связи. Но о твоей привязанности к Джоналин знали все. Это и повлекло за собой обвинения и грязные слухи. Маргарет ни до кого нет дела, ты права. А тебе есть. Ты хочешь сохранить память о Джоналин светлой и незапятнанной. Память о ее красоте, о чистой душе, какие редко встречаются. Ты не терпишь клеветы. — Он перевел дыхание. — Знаешь, когда я слушал песню Брилли в день рождения нашего сына, я чувствовал невероятное умиротворение. Мне показалось тогда, что весь замок окутала теплая, ласковая пелена. Никогда в жизни я не встречался с подобными чудесами, никогда не ощущал такого уюта.

— Возможно, ты по-настоящему влюблен в нее, — заметила Ровена, но в ее голосе не было упрека или недовольства.

Мелфаллан пожал плечами.

— Не знаю. Как отличить восхищение чудесным человеком от любви к женщине? Раньше я вступал в связи с простыми девушками. Наверное, ты догадываешься об этом. Но это было давно. Все в прошлом. Ни одна из них не вызвала во мне чего-то серьезного. Потом я решил, что не должен так вести себя. Не хотел доставлять Сари боль. Да и вообще эти романчики не приводят ни к чему хорошему. К тому же весьма опасны. А Сари хорошая и добрая и любит меня так, как, по ее мнению, должна любить. — Он беспокойно поднялся со стула. — Если бы я даже осмелился сделать столь отчаянный шаг… Представляю, что сказал бы на это граф Одрик! «Простая девчонка? Ты в своем уме, мой мальчик? Решил разбить отличные альянсы, для заключения которых мне пришлось приложить столько усилий? Да ведь они защищают тебя от Теджара! Идиот! Простофиля!»

— На выражения он бы точно не поскупился! — с грустным весельем заметила Ровена.

— Как хорошо, тетя, что ты понимаешь меня, Сидишь тут со мной и улыбаешься мне и прощаешь любые ошибки, любые слабости, — пробормотал Мелфаллан.

— Естественно! — воскликнула Ровена. — Ты ведь мой любимый племянник. И я возлагаю на тебя большие надежды как на будущего герцога.

— Все так сложно, тетя. Не знаю… — Мелфаллан резко повернул голову и уставился на тетку широко раскрытыми глазами. — Что ты только что сказала?