— Это большая пещера, где мы можем укрыться, — сказал Жерар. — Судя по стенам и полу, морской прилив не заливает ее. Кроме того, в глубине ее есть проход, ведущий в другую, еще более безопасную пещеру. Во всяком случае, по-моему, благоразумнее всего было бы поднять сюда «Сома»!

— Да, если мы не хотим, чтобы его окончательно разбило волнами! —• согласился капитан. — Живее, ребята!

Они вернулись к кораблю и схватились за конец. Волны прибоя приподнимали «Сома» и облегчали дело людям. Наконец судно протащили по прибрежью и подняли в пещеру, где оно уже было в безопасности.

— А вот и коридор! — указал Жерар на узкий, извилистый проход, уходивший вглубь под гранитным сводом пещеры.

— Будь осторожен! Может быть, это берлога какого-нибудь зверя! — удержал брата Анри.

— Надо же осмотреть! Впрочем, я возьму револьвер и выстрелю, если встречу какого-нибудь четвероногого или двуногого врага. Посмотрим, что он на это скажет!

— Захватите с собой спички, — сказал капитан, подавая ему заряженный револьвер. — Там темно!

Убедившись, что у него есть спички, и взяв револьвер, Жерар проник в узкий коридор.

Это была естественная галерея, пол которой постепенно поднимался. Молодой человек пробирался ощупью и без особого труда. Несколько раз, впрочем, он довольно больно ударился лбом о низкий потолок. Но вот он почувствовал, что выбрался на простор. Чиркнув спичкой, он увидел, что находится в огромном гроте, высокий свод которого терялся во мраке. В теплом воздухе грота дышалось легко — должно быть, в скале где-нибудь была расщелина, дававшая доступ свежему воздуху. Жерар не мог удержаться от радостного восхищения.

— Браво! Лучшего пристанища для нас и наших запасов нечего и желать! Море не застигнет нас здесь, и мы спокойно можем выждать время, когда, починив «Сома», пустимся в обратный путь, или случая, когда какой-нибудь проезжий корабль примет нас в число своих пассажиров… Ба! Да это жилище хоть куда! — продолжал он, чиркая второй спичкой. — Конечно, это не луврский дворец! Но a la guerre, comme la guerre… Уж если приходится жить троглодитами, мы должны радоваться, что нашли такую просторную пещеру. Здесь поместился бы целый полк!

Жерар поспешил вернуться и сообщить товарищам о своем открытии.

Матросы остались следить за приливом, а также, чтобы приготовить все к ночлегу, а капитан, его помощники, Вебер и Анри пошли с Жераром осматривать пещеру. Все оценили ее по достоинству. Жерар зажег фонарь и начал осматривать блестящие от слюды стены, желая убедиться, не скрывается ли в какой-нибудь трещине опасный или неприятный сожитель.

— На острове есть обитатели! — вскричал он вдруг. — И к тому же художники!

Все сбежались на его окрик. Жерар указал выгравированные на граните грубые и, по-видимому, давнишнего происхождения изображения животных, людей, орудий. Вот целая процессия исполинских птиц, лосей с огромными рогами, диких бизонов, а за ними люди: мужчина, женщина и ребенок — вся семья. Мужчина вооружен копьем и топором. Женщина вся согнулась под тяжелой ношей — она несет убитую дичь, домашнюю утварь и поддерживает в то же время ребенка. Дитя сосет пальчик — неведомый ваятель трогательно передал эту наивную деталь.

— Остров, без сомнения, обитаем! — повторил Жерар.

— Скажи лучше, на нем когда-то жили люди, — возразил Анри. — Возможно, что и теперь здесь есть жители, однако эти рисунки относятся к отдаленной эпохе, по крайней мере, несколько столетий, если даже не тысячелетий тому назад!

— Итак, до нас в этой пещере жили люди каменного века?

— Именно. Не поражает ли вас, господа, сходство этих изображений с теми, которые найдены в пещерах?

— Действительно, я видел нечто подобное в Нортумберленде!; — сказал капитан.

— Странно, что на таком расстоянии стремление к идеалу, потребность воспроизводить то, что человеку казалось прекрасным, выразились у этих бедных существ почти одинаково! — продолжал Анри. — Вот доказательство, что существовали антарктические люди, и это может послужить нашему успокоению. Как ни сурова кажется эта земля, если на ней жили люди, можем жить и мы!

— Нет, вы только полюбуйтесь на физиономию этой женщины с ребенком! — расхохотался Жерар. — Ее череп напоминает сахарную голову! А между тем, может быть, это была первая красавица своего времени!