Талискер увертывается в последний момент, и топор ударяет в колонну, выбивая мраморное крошево. Теперь Дункан стоит прямо перед шардом и должен целить мечом в шею; он знает, что там находится самое уязвимое место. Но Талискер колеблется, чувствуя себя неуютно и неуклюже с мечом в левой руке, он упускает момент, и тварь оказывается рядом. Монстр делает обманный финт левой рукой, в которой держит топор, выкидывает твердый кулак и резко бьет Талискера в ребра. У Дункана сбивается дыхание, он отшатывается к ближайшей плите, его изувеченная рука ударяется о камень, когда он взмахивает ею в попытке обрести равновесие. Волна боли ударяет в плечо. Он оглядывается на плиту, где лежит холодное тело молодого навахо, ярость снова охватывает его. Как кстати! Ярость дает силы...

— Смотри, смотри, что он сделал, Сандро. Я доберусь до него, только позволь мне... — Талискер знает, что увещевать ходячий труп — пусть тот даже когда-то был его другом — бесполезное занятие. И все же это помогает как оправдание самого себя. Как оправдание того, что он обязан сделать.

— Сандро. Это не ты. Я бы никогда... ни за что... — Он уже почти не слышит себя. Поток слов лишь заменяет то, что Сандро понял бы и без них... Талискер делает выпад мечом Туланна и втыкает лезвие в горло шарда, разрывая его яремную вену и магию кетурита. Уничтожает то, что возобладало над телом Алессандро Чаплина.

Прежде чем шард безмолвно падает на пол, голубые лучи начинают пульсировать у него на горле. Талискер отступает, и тут монстр делает конвульсивное движение, пытаясь схватить топор. Удар застает Талискера врасплох, сталь вонзается ему в бедро, к счастью, не задев кость. Рана все же опасна, и кровь хлещет из нее потоком.

Талискер просто стоит и смотрит на тварь, уронив руку с мечом; теплая кровь струится по ноге. Несколько мгновений — и голубой свет скрывает тело. На миг Талискеру кажется, что глаза чудовища вспыхивают разумом, словно старый друг вернулся в свое тело. Да только это невозможно, потому что душа Сандро, как и души прочих потерянных, должна скитаться в «пустоте».

— Черт, черт, черт. Это было слишком просто. Он не сражался со мной как следует. Он был моим другом. — Талискер твердит эту чушь, глядя, как меркнут голубые лучи.

Когда шард исчезает, что-то остается на полу. Талискер убирает меч в ножны и наклоняется, чтобы подобрать вещицу, зная — еще прежде, чем он берет ее в руки, — что это нательный крест Сандро. Он проносил его всю свою жизнь. Талискер сжимает золотой крестик в ладони, и ему кажется, что тот все еще хранит тепло тела друга.

— Заррус! — Талискер запрокидывает голову и выкрикивает это имя во весь голос, распугивая черных птиц и летучих мышей, живущих под сводами зала.

«Дверь, — думает Талискер. — Он там, за дверью, которую защищал Сандро».

Время дорого. Плакать он будет потом. Нога Талискера болит и кровоточит и все же, к счастью, еще действует. Талискер снова вынимает меч и бежит. Пересекает полутемную комнатку и, достигнув внутренней двери, с размаху бьет в нее плечом. Она поддается — неожиданно легко, так что сила инерции бросает Талискера на пол.

Комната освещена тысячью свечей. Здесь тоже есть тела — судя по всему, люди убиты недавно. Вот почему никто не встретил его: все прислужники некроманта мертвы. Заррус не обращает на вторжение никакого внимания. Он склонился над одним из тел, в руках у него нож. Колдун только что вынул сердце и разорвал аорту. Повсюду кровь.

«Должно быть, это последний, — думает Талискер, — последняя душа, которая ему нужна». Он смотрит на другие тела. Ближе всего лежит молодая женщина; она носит кетурит на шее.

— Заррус. — Талискер приближается к некроманту, держа меч наготове — медленно, опасаясь подвоха. Почему колдун игнорирует вооруженного человека? Талискер оглядывается, ища шардов, но в комнате больше никого нет. Может быть, Заррус блефует? Генералы — доки в таких делах. Талискер никогда раньше не видел . Зарруса, и он ниже ростом, чем ему представлялось. Заметно, что у него черные волосы. Странно. Это нехарактерно для шоретов.

Заррус поворачивается и идет в освещенную часть комнаты, чтобы сесть на низкий табурет. Руки, лицо и одежда некроманта испятнаны кровью, но это не мешает Талискеру узнать его.

— Привет, отец, — говорит генерал.

— Джал?! — выдыхает Талискера. У него подгибаются колени. — Из какого ада ты вылез?

— Именно что из ада. Туда меня отправила моя дражайшая сестрица. В самые дальние глубины «пустоты». Знал бы ты, каких усилий мне стоило вылезти обратно. К тому времени я выглядел совсем не так, как сейчас.

Неожиданная вспышка света скрывает Джала, и на его месте появляется склизкий, бурый демон с ручками летучей мыши и ножками-палочками. Это выглядит так жутко, что Талискер отшатывается. Однако демон исчезает, и на табурете снова восседает Джал.

— Не красавец, верно? Думаю, ты не будешь спорить.

— Где Заррус?

— О, где-то здесь. — Джал театрально разводит руками. — Я воспользовался его телом. Пообещал ему власть, вечную жизнь, ну и... — он ухмыляется, — думаю, ты знаешь, как это бывает...